Переплетение времен. Марк Рабинович

и я до семнадцати лет не знала о цивилизации.

      – Пока не познакомилась со мной! – гордо добавил я.

      – Ах ты господи, страсти-то какие – всплеснула руками Надежда – Разве ж так можно над ребенком изгаляться?

      Интересно, подумал я, где та Африка и где Заворичи? Наверное, тете Наде пришла в голову та же мысль.

      – Но как же? – начала было она.

      – А вот это уже совсем другой эксперимент – строго пояснил я – Но о нем нам запрещено упоминать.

      – Понимаю… – неуверенно пробормотала она.

      Про свою первую поездку в машине из Заворичей в Киев Аня мне уже рассказывала. Я видел ее в гостинице «Украина» и представляю, какое это было забавное зрелище. Тетя Надя отдала ей свои старые туфли, которые оказались ей велики, и, в сочетании с длинной холщовой рубахой, это, несомненно, производило сильное впечатление. В таком виде она и садилась в «фиат» Богдана Ковальчука, закрыв от испуга глаза. Интересно, что когда через три дня за нами к подъезду израильского посольства пришло такси, она уже гордо садилась на заднее сиденье в распахнутую мной дверь так, как будто делала это каждый день с младенческих лет. Возможно этому способствовали новенькие туфли, которые я купил ей на Крещатике и шитое там же на заказ длинное широкое платье.

      Через пару минут мы уже сидели за столом на заднем дворе и Эйтан вынимал из своей бездонной сумки упаковки израильских фиников и халвы, которые завершила бутылка арака. По весеннему времени на огороде еще ничего не было и Надежда принесла огромную банку маринованных помидоров. Богдан, высокий и стройный пожилой мужчина, много старше тети Нади, разлил арак по рюмкам и провозгласил неожиданный тост:

      – За то, чтобы не было войны!

      При этом он смотрел на бабу Катю. Эйтан согласно кивнул, выслушав перевод и мы выпили молча. По внешнему виду бабы Кати трудно было понять приходится ли она матерью Надежде или Богдану. Было ей непонятно сколько лет, но запросто могло быть и за сто.

      – Что смотришь, сынок? – сказала она – Наверное гадаешь, с какого я года?

      Она улыбнулась и морщинки побежали в разные стороны. Пожалуй, именно так будет улыбаться Анюта, когда ей будет под сто лет. У меня будет хорошая старость, подумал я. Если доживешь, ехидно вставил внутренний голос.

      – В 41-м, когда немцы пришли, мне было в аккурат десять лет – продолжала баба Катя – Вот сам и считай. Мой долгий-то век мне не просто так достался. Наверное, то Господь сподобил за те муки, что я перенесла в детстве. А ты, дочка, где родилась-то?

      Она пристально смотрела на Аню и та, наверное не решившись соврать, ответила честно:

      – В Киеве, бабушка, на Подоле…

      Перед поездкой в Заворичи, мы с Аней прогулялись по Киеву. У Эйтана были какие-то дела в посольстве и он, к нашему великому облегчению, предоставил нас самим себе. Весеннее солнце согревало, но не пекло и великий город встретил нас робкой первой зеленью и чистыми после дождя улицами. Для нас Киев