Звездные мошенники. Кейт Лаумер

предостерег Бретт. – Желов приманите.

      – К черту ваших желов, кто бы они ни были! – рявкнул толстяк. – Я позову управляющего!

      – Так вы что, не знаете? – спросил Бретт, пристально глядя на толстяка. – Тут кругом одни куклы, их называют големами. Они неживые.

      – Кто неживой?

      – Да все эти подобия людей за столиками и на танцполе. Ну конечно, вы уже давно поняли…

      – Я понял, что вам требуется медицинская помощь. – Толстяк отодвинулся вместе со стулом и встал. – Столик ваш, – буркнул он. – Пообедаю в другом месте.

      – Подождите! – Бретт вскочил, схватил его за рукав.

      – Не трогайте меня!

      Толстяк направился к двери, Бретт пошел следом. Возле кассы резко повернулся, заметив, как мелькнул коричневый текучий силуэт…

      – Смотрите! – Он дернул толстяка за руку.

      – На что мне смотреть?

      Жел исчез.

      – Жел! Только что был здесь!

      Толстяк бросил кассирше купюру и поспешил к выходу. Бретт порылся в бумажнике, вынул десятку, задержался ради сдачи.

      – Подождите! – крикнул вдогонку.

      И услышал удаляющийся по лестнице топот.

      – Побыстрей можно? – обратился он к кассирше.

      Женщина сидела неподвижно, остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Стихла музыка. Замерцали и погасли лампы. В сумраке Бретт увидел, как вздымается жидкая фигура…

      Он рванул с места и выскочил на улицу. Толстяк как раз сворачивал за угол. Бретт хотел было позвать, но тут от двери хлынула грязная просвечивающая жижа. Он застыл с раскрытым ртом, с вытаращенными глазами, наклонившись вперед и раскинув руки. Жел нависал над Бреттом; его поверхность играла переливами; он ждал. В ноздри ударил едкий запах герани.

      Прошла минута. У Бретта дергалась щека. Он боролся с желанием моргнуть, сглотнуть, но еще сильнее подмывало повернуться и дать деру. Высокое солнце било лучами по безмолвной улице, по безжизненным витринам магазинов.

      Наконец жел потерял форму, осел, потек прочь. Бретт отступил шатаясь к стене, хрипло отдышался.

      Через улицу он увидел витрину с полевым снаряжением: переносные печки, туристские ботинки, ружья. Подошел, попробовал отворить дверь – заперто. Он поглядел вправо и влево – на улице никого. Ногой разбил стекло возле замка, повернул изнутри ручку. Осмотрел товары на полках, выбрал тяжелую бухту нейлоновой веревки, нож в ножнах, флягу. Подержал в руках многозарядный винчестер с оптическим прицелом, но отложил его и повесил на пояс кобуру с револьвером двадцать второго калибра. Две коробки длинных ружейных патронов опростал в карман, зарядил револьвер. Веревку повесил на плечо и вернулся на пустую улицу.

      Толстяк стоял перед фасадом соседнего дома, ковырял прыщ на подбородке и разглядывал витрину. Он хмуро посмотрел на подошедшего Бретта и зашагал прочь.

      – Минутку! – позвал Бретт. – Разве вы не видели жела? Того, который меня задержал?

      Толстяк обернулся, бросил подозрительный взгляд и прибавил шагу.

      – Постойте! – Бретт схватил его за руку. – Я знаю, что вы настоящий. Видел, как вы срыгивали, потели и чесались. Мне нужна