Зовите меня Джо. Пол Андерсон

в этих кабинках. И ты тоже, Железный Констебль. Ты тоже!

      – Безусловно… – кивнул Реймонт, но Вильямс не дал ему продолжить.

      – Ну а как узнать, мало или хватит? Ты! У тебя же столько чувств не наберется, сколько Господь Бог таракану отпустил! Много ты знаешь про Эмму? А вот я знаю. Я знаю, что она чудная, мужественная женщина… что она сама отлично понимает, что ей нужно… и она не нуждается в том, чтобы ты диктовал ей, как ей жить, понял? Вот дверь, – буркнул Вильямс. – Воспользуйся ею по назначению. Закрой с той стороны.

      – Норберт, не надо! – взмолилась Глассголд.

      Она выбралась из кабинки и пыталась встать между мужчинами. Реймонт отодвинул ее и ответил Вильямсу:

      – Если кто-то нуждается в исключении из правил, слово за корабельным врачом. Ему решать, а не вам. Эмме, так или иначе, придется сходить к доктору и попросить разрешения.

      – Знаю я, чего ждать от этого доктора. Он даже успокоительного не пропишет, олух.

      – Нам еще годы и годы лететь. Впереди уйма непредвиденных трудностей. Если мы впадем в зависимость от таблеток…

      – А тебе никогда в башку не приходило, что без этого мы скоро просто загнемся? Сами как-нибудь решим, как нам быть. Пошел вон отсюда, я сказал!

      Глассголд снова предприняла неуклюжую попытку помешать стычке. Реймонт был вынужден схватить ее за руки и отвести в сторону.

      – Убери руки, свинья! Не тронь ее! – взревел Вильямс, выставив перед собой сжатые кулаки.

      Реймонт отпустил Глассголд и отступил в глубину комнаты, подальше от кабинок. Какое-то время он лениво отражал неумелые удары Вильямса, но вскоре, применив ловкий прием карате, он в два счета уложил разбушевавшегося химика на лопатки. Тот отплевывался и чертыхался. Из носа у него потекла кровь.

      Глассголд вскрикнула и подбежала к нему, упала на колени, обняла Вильямса, прижала к себе, укоризненно посмотрела на Реймонта.

      – Ну, чем не храбрец! – гневно воскликнула она.

      Констебль разжал кулаки.

      – А что, надо было позволить ему поколотить меня?

      – Могли бы уйти. Могли бы!

      – Увы, не мог. Моя обязанность – поддерживать порядок на корабле. И до тех пор, пока капитан Теландер не отправит меня в отставку, я буду этим заниматься.

      – Что ж, очень хорошо, – процедила сквозь зубы Глассголд. – Мы пойдем к нему. Я подаю на вас официальную жалобу.

      Реймонт покачал головой:

      – Не получится. Порядок оговорен. Капитана нельзя беспокоить по подобным мелочам. У него есть дела поважнее.

      Вильямс застонал, приходя в себя.

      – А пойдем мы к старшему помощнику Линдгрен, – объявил Реймонт. – И мне придется внести в ваши дела замечания с предупреждением.

      – Как вам будет угодно, – поджав губы, фыркнула Глассголд.

      – Только не к Линдгрен, – простонал Вильямс. – Они же с Линдгрен… того…

      – Больше нет, – возразила ему Глассголд. – Она тоже от него устала. Еще до аварии. Нет, она рассмотрит все справедливо.

      Глассголд