Ода абсолютной жестокости. Тим Скоренко

таком состоянии, – говорит он.

      Я бросаю прут. Из культи струится кровь.

* * *

      Я лежу на сене и смотрю в бревенчатый потолок. Рука перетянута жгутом и перевязана. Я уже не чувствую её ниже локтя. Главное – не забыть снять жгут вечером. Перед тем, как Киронага меня добьёт.

      Мы решили не ехать сегодня. Меня положили на сеновале около дома старосты. Мужчина, которого я затоптал – местный юродивый, никто о нём не сожалел. Детина, получивший хлыстом, сам виноват. Так сказал староста. Я понимаю, почему он так сказал: он боится.

      Киронага – на другом сеновале. Если я не ошибаюсь, не него клюнула какая-то белобрысая девка из быдла.

      Дверь со скрипом приоткрывается. Заходит мужчина со светлыми волосами и массивной нижней челюстью. Он немного похож на детину, вступившегося за юродивого, но в этом мире нет родственников. Просто такой же тип лица.

      – Господин, – робко говорит он, – можно с вами поговорить?

      – Говори.

      Он подходит ближе.

      – Господин, вы ведь едете к Императору, так?

      Киронага не умеет держать язык за зубами.

      – Это тебе узкоглазый сказал?

      – Он рассказал старосте, а уж староста от нас ничего не скрывает.

      Да уж, другого я и не ожидал.

      – Да, к Императору.

      – Господин, я хочу в императорское войско. Сколько себя помню, в этой глуши живу. Хочу хоть на войне побывать.

      – …мир посмотреть, – в тон ему добавляю я.

      – И это тоже, – он не понимает иронии.

      – Ты хочешь, чтобы мы взяли тебя с собой?

      – Да, господин.

      – А баба твоя против не будет?

      – Нет, господин. Она меня дожидаться обещала.

      Слуга в дороге – не помеха. Второй день едем всё-таки.

      – Хорошо. Тогда будет тебе задание. Пройдёшь – возьмём.

      – Всё, что угодно, господин.

      Не пройдёт – не возьмём. Всё просто. Гладиаторов отбирают одним способом, а солдат – другим. Когда-то я отбирал солдат. Крестьяне-добровольцы приходили и просились в солдаты десятками. Их ставили строем и приказывали убить соседа. Больше половины не решалось – хотя знали, что через несколько часов сосед проснётся живым и здоровым.

      – Видишь? – показываю культю.

      – Да.

      – Если я сегодня просто засну, то завтра буду с этой же культей. Значит, мне нужно умереть. Правильно?

      – Правильно, господин.

      Я протягиваю ему меч.

      – Добей.

      У него начинают трястись руки.

      – Прямо…сейчас?

      – Да. Убей меня. Прямо сейчас.

      Он встаёт.

      Парень держит меч неуклюже, наверное, впервые. Хотя мне кажется, что каждый в этом мире умеет держать меч. Просто некоторые этого ещё не знают.

      Он заносит меч.

      – Так ты меня только ранишь. Ты должен убить меня одним ударом.

      Я думаю, что Киронага справился бы отлично. А Голова-с-Плеч придумал бы что-нибудь оригинальное. Но от этого деревенского парня я ничего не жду.

      Он