Нет худа без добра. Мэтью Квик

петли для запястий. Мама безропотно высвобождала меня в сколь угодно ранний час, если я кричал, что хочу на свободу, но однажды она мрачно сказала мне, что лучше уж мастурбировать, чем заниматься сексом с какой-нибудь незнакомой женщиной, больной СПИДом, или герпесом, или гриппом. Она сказала, что при этом можно запросто заразиться гриппом, что ежегодно множество людей умирают от гриппа, и по этой причине каждый сентябрь нам делают прививки от гриппа в «Райт эйд»[9].

      Но еще мама сказала, что, если мне надо получить удовлетворение, я должен позаботиться об этом сам. Она сказала это мне, когда мне было двадцать с лишним лет и меня арестовали за то, что я пытался снять проститутку, которая оказалась переодетым копом.

      Отец Макнами нанял для меня адвоката, а также отвел в благотворительный магазин, чтобы купить мне костюм. Продавцы в этом магазине были гомосексуалистами и потому, как сказал отец Макнами, знали толк в модах и фасонах. Они встретили нас приветливо и помогли мне выбрать отличный костюм для зала суда.

      – Как он выглядит? – спросил их отец Макнами, когда я вышел из примерочной.

      – Невинно, – ответил один из гомосексуалистов и гордо улыбнулся.

      – Католики ведь не должны одобрять гомосексуализм, верно? – спросил я отца Макнами по дороге домой.

      – Католики не должны также попадать в тюрьму за попытку воспользоваться услугами проститутки, – бросил он чуть ли не сердито, хотя знал, что я был (и даже выглядел) невинным.

      – Мне понравились гомосексуалисты, которые помогли мне выбрать костюм. С точки зрения Католической церкви это грех? – спросил я. – Я спрашиваю чисто теоретически.

      – Только между нами: это не грех, – сказал отец Макнами. – Мне они тоже понравились. А Харви я знаю уже тридцать лет.

      – Кто такой Харви?

      – Владелец магазина – и мой друг.

      – Значит, у вас есть друзья-гомосексуалисты?

      – Разумеется, – ответил он, но проговорил это почти шепотом.

      Как-то во время обеда у нас дома мама сказала отцу Макнами:

      – Семьдесят пять процентов священников – геи. Потому-то церковь и объявила гомосексуализм грехом. Иначе в каждом доме священника устраивались бы настоящие римские оргии.

      Они оба долго смеялись над этим – может быть, потому, что выпили уже несколько бутылок вина.

      При рассмотрении дела судья сказал, что это была провокация преступления, потому что женщина-полицейский, на которой был розовый парик, кожаная мини-юбка и бюстгальтер с двумя жесткими остроконечными конусами, а также туфли на немыслимо высоких каблуках, остановила меня, когда я шел из библиотеки домой, потерлась о мою ногу, назвала меня «большим беби» и «папочкой» (что было непонятно: как можно быть одновременно младенцем и папочкой?) и попросила денег.

      Я спросил, сколько денег ей надо, и она сказала:

      – Двадцать за отсос, шестьдесят за все, что хочешь.

      (Позже я записал это в блокнот среди прочих интересных

9

«Райт эйд» – американская фармакологическая фирма.