Идеальный враг. Михаил Кликин

уже уходил. Он был сегодня в наряде – обходил казармы и прилегающие территории.

      – Игра… – пробормотал Павел, опуская голову на жесткую подушку. – Первый раз об этом слышу.

      3

      Рано утром перед рассветом, часа за полтора до побудки, когда сон крепок и особенно сладок, Павла опять разбудили:

      – Писатель! Писатель! – звал громкий шепот. Чьи-то руки тормошили плечо: – Просыпайся! Разговор есть!

      – Убирайтесь! – прорычал Павел и сунул голову под подушку. Но шепот был слышен и там, а чужие жесткие пальцы еще больней впились в плечо:

      – Да проснись ты! Слышишь?

      – Ну что? Что еще надо? – промычал Павел в подушку. – Дайте поспать человеку!

      – Успеешь отоспаться! Скажи, ты когда-нибудь дрался?

      – О, господи! – взмолился Павел, чувствуя, что закипает. – Ну, когда это кончится? Да, я дрался! Я профессиональный боец! До службы я только тем и занимался, что дрался! Я был чемпионом мира по уличным дракам! Я непобедим! Раньше меня называли Свирепым Медведем!

      – Шутишь? – неуверенно спросил голос.

      – Правда! – Павел на подушку сверху натянул одеяло. – Все до единого слова – правда!

      – Ну ладно, – успокоено сказал незнакомец, наконец-то перестав трясти Павла за плечо. – Тогда я поставлю на тебя.

      – Ставь на кого хочешь, – пробормотал Павел, зажимая ладонями уши. Хмыкнул, передразнивая себя, посмеиваясь на собой: – «Свирепый Медведь… Чемпион по уличным дракам…».

      Он так и не понял, с кем только что разговаривал.

      Он снова спал.

      4

      Павлу снился сон.

      Он видел постаревшую мать и повзрослевшую сестру. Видел необычайно серьезную, суровую Тину. И хмурого отца.

      Отца, которого знал только по фотографиям и скупым рассказам матери.

      Они вчетвером стояли перед ним. Выстроились в ряд. Молчали. Смотрели на него, словно чего-то ждали.

      А потом Тинка сдержано улыбнулась и спросила:

      – Ты когда-нибудь дрался? Дрался из-за меня? Ради меня?

      И Павел почувствовал вдруг, что сейчас расплачется. К горлу подступил горячий горький ком, запульсировал, мешая дышать. Но Павел сдержался, не дал слезам пролиться, стиснул челюсти, сжал кулаки. И сказал твердо:

      – Я дерусь. Я буду драться. Ради тебя, Тинка. Ради всех вас. Ради тебя, отец.

      Глава 4

      18.06.2068

      Жизнь налаживается!

      Сегодня первый раз ходили в столовую. Ели наваристый борщ, жареное мясо, картофельные котлеты со сметаной, тушеную капусту и кисель. Давно так вкусно не обедал! Повара русские, пища для меня привычная. А вот сержант борщ есть не стал – попробовал, ему не понравилось. Шайтан тоже отказался, но по другой причине – он не употребляет свинину. Обещают, что скоро у нас будет «русский стол» – большой выбор блюд, неограниченные порции, самообслуживание. Пока же едим что дают.

      Утром на складах выдавали обмундирование. До этого все ходили в старой форме, с нашивками частей, где раньше проходили службу. У кого-то одежда была потрепанная, потертая, выгоревшая. У кого-то – как у меня – совсем новая – новая