Время Глухаря. Александр Аркадьевич Басалыгин

двух пацанов. Отобрали деньги и убежали опять в свой подвал. Испытание прошли все.

      А время шло….

      В четырнадцать лет он был уже совсем крутой. Дерзил матери, мог не приходить домой ночевать. И где он скитался, где проводил время, никто не знал.

      – Совсем от рук отбился, имей совесть, – кричала на него изможденная мать.

      Но пацан не видел ее слез . Ему было не до нее. В их компании появились девчонки. С ними было веселей. Первый поцелуй он не помнил, но девчонку, первую у него, он помнил… Ей исполнилось уже пятнадцать и она была… Жизнь продолжала катиться под откос. А время то ли бежало, то ли летело.

      Минуло немного времени, как « разбойнички » под командой «Зюзи», превратились в нечто потрясающее. Кто-то из пацанов ушел из компании по собственной воле или настоянию родителей. Кто-то вообще с семьей уехали из города. Но «Зюзя», и несколько его подопечных с несколькими новичками остались. Молодые «оторвы» не переставали удивлять и пугать жителей района своими подвигами.

      В ту ночь, с которой началось взросление Вовки, силы правопорядка были осведомлены, что сегодня ночью ожидается, что-то нехорошее. Ибо, сигнал о предстоящем совершении « чего-то» был ,а что должно произойти ,никто не знал .В дежурной части полиции на столе у капитана полиции Волошина лежал донос.

      –Хотел бы я знать , что они замышляют, -Волошин обратился к сидящему у окна лейтенанту, -есть лишь донесение о том, что они что-то замышляют, якобы что-то, должно произойти нехорошее. За то время, когда поступил сигнал от сердобольных соседей «дежурки» ,узнавших , что пацаны что-то замышляют, капитан изнывал от отчаяния. Только что был звонок «сверху».

      –Капитан, да успокойся ты; -лейтенант положил бумагу на стол; – ерунда все это.

      – Держать на контроле! – слыхал, что шеф сказал

      –Да ты послушай, капитан, они же еще пацаны двенадцати – четырнадцати лет. Это Зюзе уже скоро восемнадцать. А кипеш подняли , будто банда матерых уголовников на дело идет. По квартирам пройтись, чтобы дома все сидели, у них же родители есть. Им объяснить. Что мы перед малолетками пасуем.

      Капитан присел, закурил

      –Хрен его знает, эти анонимы уже достали. Фамилий своих не говорят, боятся. А мы здесь должны верить им и не спать, быть начеку.

      –Пацаны что-то замышляют, кто этот Зюзя? Я слышал брата его старшего убили на зоне, года не прошло как с малолетки на взрослую перешел. Сейчас младший Зюзин вокруг себя малолеток организовал. «Авторитет», мать его за ногу. -Капитан глубоко затянулся, поперхнулся дымом и долго откашливался. – Послал я уже к некоторым из них, я их всех знаю, что- ли? Только тех, что на учете стоят .

      Когда Вовка приоткрыл заплывшие глаза, он почти ничего не видел. Затем память его и зрение постепенно начали проясняться. Голова трещала, тело болело. Потолок медленно кружился то слева-направо, то справа –налево. Тошнота подступала к горлу и выворачивала наизнанку. Приподнявшись он огляделся и осторожно встав, покачнувшись, еле доплелся до двери и приоткрыл ее. Где он? Вовка обвел глазами незнакомое