Последний тур. Золотое проклятие Качинского. История третья. Андрей Толоков

Нас фигуры постарше сожрут.

      Куприянов достал пачку сигарет и замолчал. Загурская тоже молчала, задерживая свой взгляд то на Куприянове, то на Егорове. И тот и другой был по–своему прав. Куприянов был жаден до справедливости, а в последние годы помешан на ней. Что касается позиции Иннокентия, то она прагматична и вписывается в общие правила. Пренебрегать нельзя ни тем, ни другим. Людмила решилась вмешаться.

      – Послушайте, мужики, давайте попробуем найти золотую середину. Для борьбы с системой вашего ранга точно недостаточно. Иннокентий прав. Но хотя бы от одного Гаврилова избавиться не мешало бы. Здесь я Василия поддерживаю.

      – Кен, ты же здесь не пешка, – продолжил рассуждения Загурской Куприянов. – Найди варианты, как собрать информацию о Качинском.

      Теперь задумался Егоров. Он отвернулся к окну автомобиля и смотрел на проплывающий за ним городской пейзаж.

      – Не по мне всё это, – наконец обдумав все «за» и «против» ответил Кен. – Не люблю я самодеятельность. Дешёвым детективом попахивает. Но если по–человечески, то с Людмилой не поспоришь. Хоть от этого Гаврилова надо избавиться. Не будем изобретать велосипед. Сегодня плотно занимайтесь Анисиным, а я дам команду своим ребятам, чтобы нарыли все, что можно про этого вашего…, как там его фамилия?

      – Качинский Валерий, – напомнил Куприянов.

      – Ну да, про него.

      Уже через день Загурская обладала информацией о более чем двух десятков случаев нападения на женщин, схожих по почерку с нападениями Анисина. Теперь Людмиле предстояло опросить каждую жертву и представить им фото Анисина для опознания. Работа небыстрая. Как ни странно, именно этот факт обрадовал Куприянова. У него появилось время спокойно заняться персоной покойного Качинского, историей его пребывания в Якутске.

      Два дня понадобилось подчинённым Егорова, чтобы собрать достаточно информации о Валере. И вот утром третьего дня Егоров встречал Куприянова у двери своего кабинета с широкой улыбкой.

      – Заходи, Василий Иванович, – распахнув дверь, пригласил подполковника Егоров.

      Куприянов пожал крепкую жилистую руку друга и прошёл в кабинет.

      – Я тебе скажу, Василий, непростой человек этот твой Качинский.

      – И чем же?

      – Всё по порядку.

      Иннокентий раскрыл пухлую записную книжку и, заглядывая в неё как в шпаргалку, начал рассказ:

      – Качинский Валерий Остапович. Шестьдесят четвёртого года рождения. Родился в городе Чимкенте, в Казахстане.

      – Интересно. Почему там? Родители военные или спецы?

      – Не то и не другое. Отец ссыльный.

      – Подробнее.

      – Осуждён за пособничество фашистам на Западной Украине. Бандеровцам помогал. Остап Бандура. Осуждён в сорок девятом, освободился через десять лет и сослан в Чимкент. Там женился на Татьяне Качинской. В шестьдесят четвёртом родился Валера. У него ещё две старшие сестры. Но где они сейчас неизвестно.

      – Значит, Валера взял фамилию матери? – уточнил Куприянов.

      – Да! Когда паспорт получал. Остап умер, когда