Окончательная смерть. Анастасия Власова

в сейфе на работе храню.

      – И бьешь людей по голове железной палкой, – парировал Павел Семенович. – Очень так по правилам! И ладно бы, хоть ударил качественно…

      – Вы точно полицейский? – усмехнулся Карл.

      – А вот ты точно хуже капризного ребенка! – возмутился начальник. – В больнице лежать не хочу, дома ему надо вещи парадные собрать, а еще отвези его в ночь куда-то… почти загород. Точно ты просто сыном купца был? Может, кто из ваших там феодалов в деревне погулял, а?

      – Купчик я, купчик, – его пассажир уже не скрывал веселья. – Меня так Мон зовет, когда я сильно его достану. Аристократом быть вообще дело не благодарное.

      – Это ты по Парижу помнишь? – прошлое Карла полицейского, похоже, просто завораживало.

      – Чумной грязный проклятый город – с отвращением буркнул тут же «купчик». – Особенно в Революцию. Нас тогда чуть не переубивали всех.

      – Увидеть Париж и умереть? – усмехнулся Павел Семенович. – Но ладно. Ты мне другое скажи: вот едем мы в эту твою Тьмутаракань. Зачем?

      – Я еду к Май, – произнес Карл. Как ему казалось ровно, но… если бы мог, он летел к ней.

      – Ага, – начальник скосил на него глаза. – Показаться в белой водолазочке? Чтобы, если твоя рана откроется, заметнее кровь была? Вырядился он… А ты вообще уверен, что эта твоя Май в своей клинике? Я, между прочим, об этом месте справки навел…

      – Не сомневаюсь, – усмехнулся его пассажир. – А ехать к женщине в драном свитере и заляпанных кровью джинсах, точно не верный ход. Однако, что вы там такое раскопали о клинике, что вам так не терпится мне рассказать?

      – Мне просто было интересно, – с почти детским упрямством заявил Павел Семенович. – А клиника… Еще восемь месяцев назад это был частный косметологический кабинет. Правда, не маленький. Его хозяева выкупили трехэтажный особнячок. На верхнем этаже сами жили, а внизу принимали посетителей. Теперь клиника занимает все здание. И кстати, реально там практикуют народную медицину. Хотя вряд ли травками запои лечат. У них стационар, и приемные. Территорию расширили, выкупили весь пустырь. Теперь там парк. Только вот опять же, кто тебе сказал, что Май и этот твой Мон сейчас там?

      – Я просто знаю, – немного устало признался Карл. – И меня ждут.

      Начальник убойного отдела только пожал плечами.

      – Ладно, – сдался он. – Удачи. И как будут новости, любые, даже самые незначительные, звони…

      Маленький коттедж прятался в глубине парка за зданием клиники. Карл не мог ошибаться. Ведь Май столько раз мечтала о своем доме вслух. О доме в саду, с длинной верандой, с живым огнем на огромной кухне. Пусть это, возможно, ненадолго, но… Карл был счастлив, что хотя бы временно она поживет, как хотела.

      Она открыла ему дверь сама. Открыла и застыла на пороге. В глазах счастье, на губах чуть заметная улыбка. Будто ей снова четырнадцать. Как тогда, в его доме. Она встречалась с ним взглядом украдкой, и даже смущалась. Он тогда и слова вымолвить не мог. Май казалась слишком красивой и не реальной. А еще