Волшебный город. Эдит Несбит

сказал Филипп, – сестра так говорит, а глаза, кажется, голубые.

      – Я ничего не вижу при таком освещении, – капитан оперся локтями о стол и серьезно посмотрел мальчику в глаза. – Нет, не вижу. Другое пророчество гласит:

      Сверху вниз из далека

      Король придет забрать свое;

      Он освободит Волшебный город,

      И все, что он создал, будет принадлежать ему.

      Берегитесь, берегитесь. Остерегайтесь, готовьтесь,

      Король придет по лестнице.

      – Как весело, – сказал Филипп, – я люблю поэзию. Вы что-нибудь еще знаете?

      – Конечно, есть куча пророчеств, – сказал капитан, – астрологи должны что-то делать, чтобы зарабатывать свое жалованье. Есть довольно симпатичный вариант:

      Каждую ночь, когда яркие звезды мигают

      Охранники должны пить,

      Когда часы бьют два.

      И каждую ночь, когда не видно звезд

      Стражники должны пить из своей фляги,

      Когда часы пробьют два.

      – Сегодня ночью звезд нет, так что напитки подают здесь. Это меньше хлопот, чем идти через площадь в столовую, и принцип тот же. Главное в пророчестве – принцип, мой мальчик.

      – Да, – сказал Филипп. А потом снова забил далекий колокол. Раз, два. А снаружи послышался легкий топот ног.

      Солдат поднялся, отдал честь офицеру и распахнул дверь. Филипп ожидал, что кто-нибудь войдет с подносом и стаканами, как это бывало у его двоюродного дедушки, когда джентльмены внезапно испытывали жажду в часы, не связанные с едой.

      Но вместо этого, после минутной паузы, дюжина борзых грациозно ступила на свои мягкие кошачьи лапы, и на шее каждой собаки висела круглая штука, похожая на один из маленьких бочонков, которые сенбернары носят на шее на картинках. И когда они были развязаны и положены на стол, Филипп был очарован, увидев, что круглые предметы были не бочонками, а кокосовыми орехами.

      Солдаты достали с высокой полки несколько оловянных горшков, проткнули штыками кокосовые орехи и вылили молоко. Все они выпили, так что пророчество сбылось, и более того, они напоили и Филиппа. Это было восхитительно, и молока его было ровно столько, сколько он хотел. Я никогда не пил столько какао – орехового молока, сколько мне хотелось. – А ты?

      Затем полые кокосовые орехи снова привязали к шеям собак, и они вышли, стройные и красивые, по двое, виляя своими тонкими хвостами самым дружелюбным и аккуратным образом.

      – Какао-орехи везут на городскую кухню, – сказал капитан, – чтобы превратить в какао – ореховый лед для армейского завтрака. Мы здесь ничего не теряем, мой мальчик.

      Филипп уже совсем оправился от своего удивления. Теперь он чувствовал, что капитан разговаривает с ним как мужчина с мужчиной. Хелен ушла и оставила его; что ж, он учился обходиться без Хелен. И он сбежал из Грейнджа, и от Люси, и от той няни. Он был человеком среди людей. А потом, когда он уже чувствовал себя самым мужественным и важным и был готов предстать перед любым количеством судей, в дверь караульного помещения тихонько постучали, и очень тихий голос произнес:

      – О, пожалуйста,