Один плюс один. Джоджо Мойес

мама поклеила? – спросила мама.

      – Что?

      – Новые обои.

      – А! Обои.

      В бабушкином доме новые обои? Танзи стало не по себе. Папа и бабушка живут в доме, который она может не узнать. Прошло 348 дней с тех пор, как она в последний раз видела папу. И 433 дня с тех пор, как видела бабушку.

      – Мне нужно поговорить с тобой об учебе Танзи.

      – А что, она плохо себя ведет?

      – Ничего подобного, Марти. Ей предложили стипендию в Сент-Эннз.

      – Сент-Эннз?

      – Учителя считают, что у нее исключительные способности к математике.

      – Сент-Эннз, – недоверчиво протянул он. – В смысле, я знал, что она умненькая девочка, но…

      Он явно был доволен. Танзи прижалась спиной к стене и поднялась на цыпочки, чтобы лучше слышать. Возможно, папа вернется домой, если она поступит в Сент-Эннз?

      – Наша малышка в аристократической школе! – Он раздулся от гордости. Танзи так и видела, как он прикидывает, что сказать приятелям в пабе. Правда, он не ходит в паб. Ведь он вечно твердит маме, что у него нет денег на развлечения. – И в чем проблема?

      – Ну… это большая стипендия. Но она покрывает не все.

      – И что это значит?

      – Это значит, что нам все равно придется платить пятьсот фунтов за семестр. И еще за форму. И регистрационный взнос пятьсот фунтов.

      Молчание было таким долгим, что Танзи решила, что компьютер завис.

      – Они сказали, что после первого года можно будет подать заявку на пособие. Какую-то дотацию, дополнительные деньги, которые выдают по заслугам. Но сейчас надо найти почти две штуки, чтобы она проучилась в течение года.

      И тогда папа засмеялся. Честное слово, засмеялся.

      – Ты, наверное, шутишь?

      – Я не шучу.

      – Где я, по-твоему, возьму две штуки, Джесс?

      – Я просто подумала, что…

      – У меня даже нет еще приличной работы. Здесь настоящее болото. Я… еще не встал толком на ноги. Прости, детка, но это невозможно.

      – А твоя мама не может помочь? У нее должны быть сбережения. Можно я с ней поговорю?

      – Нет. Она… вышла. И я не хочу, чтобы ты клянчила у нее деньги. У нее и так хватает забот.

      – Я не клянчу деньги, Марти. Я подумала, может, она захочет помочь своим единственным внукам.

      – Они больше не единственные ее внуки. У Елены родился мальчик.

      Танзи затаила дыхание.

      – Я даже не знала, что она беременна.

      – Ну, я собирался тебе сказать.

      У Танзи есть маленький двоюродный брат. А она даже не знала. Норман плюхнулся у ее ног. Он посмотрел на нее большими карими глазами и медленно, со стоном перевернулся, как будто лежать на земле было неимоверно тяжелым делом. Он не сводил с нее глаз, ожидая, что Танзи почешет ему живот, но она слишком старательно прислушивалась.

      – Ну… может, продадим «роллс»?

      – Я не могу продать «роллс». Я собираюсь снова начать свадебный бизнес.

      – Он ржавеет в нашем гараже уже почти два года.

      – Знаю. Я приеду и заберу его. Просто мне некуда было его поставить.

      Голоса