Театр ужасов. Андрей Иванов

№ 12?)

      Вот Пациент № 132 – огромная сопля, растекшаяся на штриховке вдоль и поперек. Пациент № 71 – барочные завитки, виньетки, червячки, крючки, волоски и много просыпанной шелухи в уголках. Пациент № 49 состоит из тяжелых бетонных и металлических конструкций (наверняка какая-нибудь мегаломания или одержимость теорией заговора). Все свои рисунки Костя поместил в аккуратные рамочки, что навело меня на мысль: а вдруг он взаправду мнит себя художником и только нам говорит, будто все это – пациенты?! что, если он рисует не пациентов, а на самом деле художничает? может, некоторые из них – воображаемые пациенты?

      Лучше бы все эти пациенты были воображаемыми, тогда вся эта мазня была бы его собственным путешествием в безумие, в которое никто, кроме нас с Эркки, не был бы вовлечен. Но я сам видел, как приходили пациенты, он давал им бумагу, карандаши, объяснял, что надо не рисовать, а выпустить свое подсознание на свободу, водить рукой и ни о чем не думать – позвольте руке лететь по листу как придется… И они следовали его инструкциям… Так появлялись «психографические портреты».

      Константин берет лупу, садится за свой большой стол и рассматривает рисунки, как криминалист; подводит лупу, отодвигает лист на расстояние вытянутой руки, сверяет со своим рисунком, откладывает их, отворачивается от стола, задумчиво смотрит в окно, похрустывая пальцами, говорит: «…если мы действительно хотим прогресса, развития общества и человека, то мы должны строить прежде всего юрты для медитации, хилинг-центры, sweat lodges, хоганы[2], спа! Необходимо устраивать митоты и ритуалы, сессии и церемонии, мы должны заниматься людьми индивидуально, в каждом районе должно быть не меньше десяти психологов, потому что людей много, с каждым надо поговорить, нужно общаться с людьми, не час-два в неделю, а по семь-восемь часов, нужно вместе с ними отправляться в трип, нужно читать всем вместе Бардо Тхёдол, спасать человека от суеты, так должен работать подлинный аналитик, ибо в современном обществе аналитик обязан выполнять роль шамана».

      Наше психоделическое сообщество растет с каждым днем, нам на почту приходят заявки и письма. Кого попало мы не берем. Я не успеваю их фильтровать, раз в неделю мы вызываем несколько кандидатов на собеседование, утверждаем пять-шесть новых членов, намечаем собеседование с новыми. От Кости летят списки, инструкции и вопросы, – все решает он, я не утруждаю себя отвечать на каждое послание. Всех, кто переступает порог нашего клуба, председатель планомерно запутывает в своей паутине. Паук расслабится только тогда, когда будет уверен в том, что им от него не уйти. Что их ждет? Как – что? Новое будущее! Всех пациентов Константина Кравцова ждет тщательно подготовленная трансформация. «Людям нужна высокая цель, – говорит он, – и мы им дадим ее». Он верит, что наш клуб – это финальная и решающая фаза перед началом мощного штурма обветшавшего психического кокона, в котором спит дряхлеющее сознание нашей общественности. Наша личная трансформация уже идет полным ходом (собственно,

2

Парные хижины, которые индейцы Северной Америки использовали для целительных и оздоровительных ритуалов и церемоний.