Когда мир изменился. Ник Перумов

силе…

      Сила вырывалась, словно гибкая и сильная водяная змея, вдобавок донельзя скользкая. Норовистая, она словно обладала собственной волей, и отнюдь не рвалась выстраивать какие-то там живые картинки непонятно для кого.

      – Аэ, как тебе удаётся…

      – Драконы вбирают силу, как дышат, – чуть виновато пояснила та. – Однако здесь… здесь очень трудно дышать. Словно на высоте. Или под водой.

      – Но ты летаешь, можешь сменить облик – так?

      – Могу. Но с куда большим трудом, чем там, дома, в Эвиале.

      В Эвиале…

      Словно отозвалось гулким эхом, взламывая пласты беспамятства. Северный Клык, угрюмая одинокая башня, старик – старик Парри, мастер рунной магии, вручивший будущему некроманту кольцо-пропуск и отправивший его в славный град Ордос…

      Немного поколебавшись, некромант выломал себе добрый можжевеловый посох. С чарами пока не очень, кто знает, уж не ожило ли старое недоброе «правило одного дара»?

      И точно – тело повиновалось куда лучше чар. Посох послушно проделал шипящую мельницу, закрутился в восьмёрках, верхних и нижних петлях, словно стараясь убедить – меня используй, хозяин, меня!..

      Ели вздымались всё выше, всё теснее – горный лес надвинулся на странников, зажурчал невидимыми ручьями, раскинул под ногами мягкий ковёр из опавшей хвои; здесь была весна, весна молодая и дружная.

      Но выше по склону каким-то образом успел взойти не только медвежий лук.

      – Всё знакомо, – раздалось за спиной. Аэ шагала, постоянно озираясь. – Ёлки, как у нас в Эгесте. А вот это – пихты. Они тепло любят вообще-то – а рядом с ними лиственницы, этим, наоборот, холод подавай. Они вместе редко растут…

      – Но это ж в Эвиале, – заметил некромант. Сам он, правда, никаких подробностей о елях с пихтами, равно как и о лиственницах, не помнил напрочь. – А где мы сейчас?…

      Драконица не ответила. И по-прежнему старалась на него не смотреть.

      Глава 4

      Кипела битва, полыхал пожар, сшибались в смертельной схватке люди с мертвяками – однако упряжные зомби, тащившие двуколку некроманта, на это не обратили никакого внимания. И их словно бы никто не заметил – тот же лич даже не попытался подчинить их своей воле. То ли не мог, то ли не успел.

      За спиной осталась разгромленная застава; сруб караульни догорел, стены обвалились, дымилась лишь груда углей. Молодой сэр Конрад ёрзал, дёргался, то ощупывал собственное лицо, то, стащив боевые рукавицы, разглядывал ладони, словно впервые увидев.

      – Некрос… некромаг…

      Фесс не отвечал, глядя на постепенно светлеющую дорогу, что стала заметно ровнее и шире.

      – Сударь некромант, – наконец выдавил из себя юный рыцарь. – Сударь, прошу, ответьте мне…

      Теперь он заговорил куда как вежливее.

      – На что ответить, благородный вер Семманус?

      Рыцарь опустил голову.

      – Эта… одержимость… то, что лич овладел мною… душа моя погибла, верно, да?

      – Душа? – искренне удивился Фесс. – Помилуйте, сэр Конрад, о душе своей вам лучше