Молотильные яблочки. Александр Бергельсон

Клим повёл иссохшими плечами, и кадык его огромный дёрнулся на тонюсенькой шее. – Никак вообще! Гибну, хотя и пытаюсь заменить по мере сил настоем из Гриба-Мухомора.

      И заплакал.

      Впрочем, непреодолимая тяга могла возникнуть в человеке и не только от гащишкиной водицы, но и совсем по другим причинам.

      – Яблочная Лихорадка. – Сразу сообразил Илья, как только непреодолимую тягу внутри себя ощутил. – Выходит, заразу я подхватил! Эх, говорила мне маменька: не тащи ты, Ильюшка, всё в рот, как зверюшка! Вот и результат… что ж теперь делать-то?

      И, словно ответом на вопрос, тут же возникла в Ильюхе небывалая до той поры Огромная Злоба.

      Прямо скажем: Злоба в Ильюхе завелась не простая.

      Будь она простой, Ильюха бы с нею в два счёта справился.

      И сил бы хватило, и воли.

      Звали Злобу, в Ильюхе заведшуюся, Неуправляемая Гневна.

      Обстоятельная, прямо скажем, особа, склонная весьма серьёзно и с максимальной выгодой относиться к своим человеческим приобретениям.

      Охотилась Гневна исключительно за теми, в ком силён Воинский Дух.

      Гневна лишала Дух Воинский Управления, пожирая Энергию Управления этого за обе щёки и с удовольствием.

      Вот, к примеру, сестра её младшая, Лють, та попроще чуть-чуть: по Миру носится, в том жива, на кого набросится.

      Но подолгу в людях не сидит, дальше бежать норовит, по причине легкомысленности с рождения и твёрдого жизненного убеждения: лучше со многими, чем с одним, как бы хорошо тебе не было с ним!

      Есть, правда, ещё сестра старшая, самая страшная, именем коей – Бешенница, всё сразу за себя говорится.

      За что ни возьмётся, сразу – как с цепи сорвётся, взбесится, раскуролесится, а дальше – несите меня, ноги, безо всякой дороги!

      Полная потеря разумения, ни в чём, ни на миг примирения, сплошной улёт в полное бездумие, неуправляемое безумие.

      Но Гневна с ними обеими водиться перестала уже, не сосчитать, сколько веков назад.