Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #4. Вадим Валерьевич Булаев

объявил Иванов и сунул её в ладонь Солодянкиной. – Смотри.

      Отражение в зеркале постарело ещё немного.

      – Тебе помогли с проклятием. Подсказали, как снять. Теперь я тебе показываю, как его наложить. Через любой предмет. Ты и знать не будешь, что именно станет твоим смертным приговором: чашка кофе, расчёска, лист бумаги. Можешь попытаться снять, я не против. Если успеешь…

      – Сколько… лет… сейчас ушло, – пробормотала женщина, завороженно глядя на саму себя.

      – Полгода, – буднично сообщил гость в маске. – Играем дальше?

      – Не надо! Пожалуйста…

      По щекам связанной покатились слёзы. «Верить или нет? – рассуждал Сергей. – Скорее – нет». И сразу сообщил о своих выводах:

      – Банально. На слезу брать – какой примитив… – а затем огорошил. – Я пошёл. С подружкой твоей всё в порядке. Покушение не удалось. Если с ней или с её семьёй что-нибудь случится – жди в гости. Пожар, ДТП или хулиганы на улице – не прокатит. Ты будешь жить, пока жива она. Ну и семья, конечно… Или это я уже говорил? – он виновато развёл руками, притворно сетуя на свою забывчивость. – Так же не советую портить Ирине жизнь по мелочам – сразу жди новую ручку. Годика так три-четыре. В общем, любое поползновение в указанную сторону – и тебе край.

      Развернувшись к выходу, Сергей увидел Антона, тихо стоявшего у дверного проёма и внимательно слушавшего беседу друга с Викторией Егоровной. Когда пришёл? Непонятно…

      Между тем женщина, извернувшись, ухитрилась наклониться к привязанной ладони и прикоснулась лицом к её тыльной стороне. Убеждалась, что увиденное в зеркале – не иллюзия. Потёрлась. Сначала слабо, потом с силой, точно пыталась дыру протереть. С ужасом ощущая сухость, шероховатость ещё недавно столь упругого, приятного на ощупь лица, тихо охнула, а гость в маске ещё масла в огонь подлил:

      – Да-да-да… Не снится. И морщины, и шкурка дряблая – твоя новая реальность. Называется старость. Привыкай.

      Добавлять издевательское «ничего, накрасишься» или «доктора омолодиться помогут» Иванов не стал. Мелко…

      Он медленно (но не слишком) направился к выходу из кабинета, однако голос Виктории Егоровны ожидаемо заставил задержаться.

      – Подождите, – связанная сумела пальцами ног дотянуться до пола, оттолкнулась, и кресло развернулось к инспекторам. – Что от меня нужно, чтобы всё это закончилось?

      – Ничего, – ровным голосом ответил Сергей. – Нам от тебя ничего не нужно. Свою задачу мы выполнили. Дальше твой ход. Не волнуйся. Твоя дочь вне опасности, пока ведёт себя как нормальный человек.

      Солодянкина ожидала чего угодно – угроз, требований, вымогательства, но равнодушный тон неизвестного, отсутствие переговоров, в которых всегда можно оставить пару лазеек на все случаи жизни и упоминание единственного близкого человека оказалось сродни удару ниже пояса. У неё в голове не укладывалось происходящее, не поддавалось анализу и не подходило ни под один из привычных критериев