Русский вираж. Куда идет Россия?. Владимир Соловьев

получается, что признаки героизма в российской истории в большинстве случаев не связаны с развитием, с реформаторством, и уж тем более не становились героями люди, которые продвинули страну вперед по пути эволюционного развития.

      Можно было бы назвать героями первопроходцев, осваивавших Сибирь, – но и тут смотря для кого они герои. Ермак добавил стране территорию – чем не герой фронтира, причем по вполне американским меркам! Но если смотреть внимательнее, заметим, что Ермак был попросту бандитом. Да и присоединение земель само по себе вряд ли можно считать признаком героизма. Тот же Иван Грозный колоссально расширил территорию современной ему России. Притом те, кто с ним боролся, были не меньшими героями – но их практически никто не помнит, за исключением профессиональных историков. Остались неизвестными героями и церковники, противники Ивана Грозного, которые были им уничтожены.

      Кроме того, Россия – страна многонациональная, поэтому у каждой нации по идее должны быть свои герои. И тут все вообще запутывается. Начнешь восхвалять Ивана Грозного – и запнешься о взятие Казани или Новгорода. В летописях мы читаем, что река Волхов, на которой стоит Новгород, стала красной от крови, а побоище при взятии Казани для татар является одной из самых страшных страниц истории. Для кого-то герой Алексей Ермолов, а для народов Кавказа он палач, проклятый персонаж. И наоборот, более позитивный для Кавказа деятель – Иван Паскевич.

      В сфере политики общество раз за разом поляризуется по одной той же линии – диктатор или не диктатор. Наше историческое сознание всегда идеализирует диктаторов и очень не любит государственных деятелей. Все попытки поднять государственных деятелей на щит и сделать из них героев, начиная от Алексея Михайловича Тишайшего и заканчивая Михаилом Сперанским, Петром Столыпиным или, из относительно последних, Алексеем Косыгиным, обречены на провал. В памяти остаются совсем другие люди – кровопийцы и душегубы. Иван Грозный, Петр I, Иосиф Сталин. А Никита Хрущев, пришедший после Сталина и раскрепостивший страну, остался в истории анекдотом – не как автор оттепели, а как инициатор «слякоти» и человек, жестко ассоциированный с кукурузой.

      Россияне гордятся своей литературой – и вообще культурой. Поэтому у нас в число предметов национальной гордости вошли писатели и прочие деятели искусств. Им прощается то, что не прощается остальным. Никого не волнует сексуальная ориентация ряда звезд балета или создателя «Русских вечеров» в Париже. Или вот абсолютно русский герой – Федор Шаляпин. Анна Павлова. Майя Плисецкая. Галина Уланова. Все это персонажи, не вызывающие никаких сомнений. Конечно, нельзя назвать их в полном смысле героями, но они по крайней мере бренды. Есть у нас и герои науки, герои освоения космоса, на которых тяжело бросить тень, сколько ни пытайся, – Королев, Циолковский, Гагарин. Но опять же это другое направление и другая тема.

      И все же вернемся опять к политике. Выясняется, что был в России человек, оказавший