Книжный магазинчик прошлого. Эми Майерсон

почерком на первой странице романа.

      – Ты знаешь, кто такая Эвелин Вестон?

      Мама вздрогнула.

      – Где ты услышала это имя?

      – В Форест-Лауне. Билли похоронили рядом с ней.

      – Ты видела могилу Эвелин?

      Ее голос казался очень взволнованным, почти безумным.

      – Она была женой Билли? – Я не могла найти другого логического объяснения, почему Билли похоронили рядом с ней.

      – Да, была, – прошептала мама, уставившись пустым взглядом на наш родной, белый дом. Морщинки вокруг ее глаз стали заметнее с тех пор, как мы виделись в последний раз. Все говорили, что я похожа на маму. У нас обеих кудрявые волосы и худая фигура. Правда, ее лицо казалось более узким и удлиненным, а в карих глазах блестели крапинки янтаря.

      Мне никогда не было суждено стать такой же красивой.

      – Он познакомился с ней после нас?

      Мама в растерянности повернулась ко мне.

      – Ты сказала, что видела ее могилу?

      – Я не присматривалась. Но я ни разу не слышала, чтобы о ней кто-то говорил.

      – Они поженились еще до того, как родилась ты. Она умерла много лет назад.

      – И Билли с тех пор не женился? Не заводил семью?

      – Ему была нужна только Эвелин.

      – Почему он назвал магазин «Книги Просперо»? Это как-то связано со мной?

      В детстве я думала, что «Книги Просперо» назвали в честь меня, как дань уважения моей тезке, словно это место жило и дышало со мной, а когда я уходила, прекращало свое существование.

      – Магазинчик открылся еще до твоего рождения.

      Ее голос оставался спокойным.

      – Выходит, ты назвала меня в честь книжного магазина?

      – Я назвала тебя в честь Шекспира.

      – Вы с Билли просто случайно выбрали одну и ту же пьесу?

      – Это была любимая пьеса Эвелин. – Мама улыбнулась, будто оставив свою печаль. – Как ты думаешь, какой бардак сейчас на кухне, если она с утра оставалась в папином распоряжении?

      Мама хлопнула меня по ноге и вышла из машины навстречу яркому, солнечному дню.

      Я не отрывала глаз от приближающегося к входной двери силуэта, складывая в голове информацию, которую успела узнать.

      У Билли была жена еще до моего рождения.

      Ее звали Эвелин Вестон, и она любила «Бурю».

      Меня назвали в честь Миранды Шекспира и Миранды Эвелин.

      Эвелин Вестон, по всей видимости, любила «Джейн Эйр», и мама наверняка об этом знала. Даже не увидев имя Эвелин на первой странице, она, несомненно, поняла, к чему Билли оставил мне книгу.

      И как я раньше не догадалась? Мама что-то скрывала.

* * *

      – До маминого уровня мне далеко, и не надейся, – предупредил папа, поставив баклажаны с пармезаном в духовку. – Скажешь ей, что ужин почти готов?

      Мама сидела на улице. Вооружившись парой больших ножниц, она собирала цветы для стола. Небо горело насыщенным, оранжевым цветом в розовую полоску. Солнце уже ушло за горизонт, оставив свое наследие по всему небу.

      – Вечер сегодня амарантовый, – проговорила