Меценаты зла. Павел Александрович Данилов

и витаминами.

      – Какой ты непостоянный, – хрипло засмеявшись, сказал Жак. – То автоматом в морду тычешь, то за желудок переживаешь.

      – Пристрелить тебя что ли, – задумчиво произнес Кирилл. – Чтоб не вякал.

      – И не мучился, – в тон ему добавил француз.

      – Спим по два часа, и в путь.

      – Почему нельзя выспаться нормально? – зло спросил Жак. От усталости, недосыпа и ранения он стал нервным, и накидывался на каждую фразу, словно бык на красную тряпку.

      – Первый закон ухода от погони, – спокойно ответил Кирилл, – чем быстрее и дальше уходишь от места плена, тем в большей ты безопасности. Второй закон: не оставляй следов. Третий – беги туда, где тебя ждут меньше всего.

      – На Тайле ждут везде, – проворчал Жак, – с распростертыми объятьями.

      – Но не больше, чем в столице. Все, спи давай. Время пошло.

      Жак словно нажал кнопку. Почти мгновенно к звукам леса добавилось его убаюкивающее посапывание.

      Кирилл умыл лицо холодной водой – сон немного отступил. Им повезло, что по дороге попался родник. Вода отдавала солью, но в остальном была пригодна для питья. Громов надеялся, что вечер не принесет проблем, но спать, даже в полглаза, боялся.

      Два часа тянулись невыносимо долго. Но сидеть все же было лучше, чем пробираться через чащу леса. Кирилл вспомнил проделанный путь и с ясностью понял, что без компаса они блуждали бы среди живого лабиринта еще несколько дней.

      Снова день темнел под пристальным взглядом Филиуса. Либертас почти полностью скрылась, оставив над горизонтом только багрово-красную корону, словно напоминая о собственном величии.

      Запищал таймер. Кирилл подскочил на ноги и больно ударился головой об нижнюю ветку дерева. Все-таки он тоже уснул. Когда ощущение опасности отступает, а смерть не маячит перед глазами, словно назойливая муха, тело начинает брать свое. Мол, раз уж мы живем дальше, то неплохо бы было и спать нормально.

      Громов умылся, сделал пару глотков и, чтобы не тратить время, вылил немного воды Жаку на лицо.

      Экс-водитель зачертыхался и закашлял – вода попала в нос.

      – Спать не надоело? – сухо поинтересовался Громов. – Пойдем уже.

      – А ты? – размазывая воду по лицу, удивленно спросил Жак.

      – На ходу высплюсь. Вставай.

      Француз прищурил покрасневшие глаза, отчего огромные лиловые мешки под ними мелко задрожали.

      – Спал, небось, покрепче моего, – наконец сказал он.

      Кирилл неопределенно повел плечами и двинулся вперед. Через полчаса темнота накрыла столичные окрестности полностью. Теперь и Жак, и деревья и трава стали одного цвета – серо-черного.

      Филиус и далекие звезды лениво, без всякого старания, подсвечивали ночным путникам дорогу. Кирилл и Жак шли, не таясь. Сзади был лес, впереди и справа – многокилометровая равнина, а в паре километров слева – дорога. Редкие машины угадывались только по тусклым точкам горящих фар. Раз в час проезжал патрульный джип с прожектором на крыше. Часто они выключали освещение полностью, осматривая окрестности на предмет костров,