Меценаты зла. Павел Александрович Данилов

деньги, наверное, уже разошлись по карманам солдат, которых отправили дежурить в мою квартиру. И все из-за тебя.

      – Во-первых, ты сам со мной намылился. А во-вторых, не из-за меня. Меня подставили. Кто-то подкинул дезинформацию, что я тайный агент, – сказал Кирилл, заводясь с каждым словом сильнее, – а я такой же, как и ты дальнобойщик. Только межзвездный. Гелий-3, иридий и платину вам привозил.

      – У Рекса третьего политика кассетной бомбы. Мол, лес рубят, щепки летят.

      – Диктатор, – покачал головой Кирилл, вызывая лифт.

      – Я не уверен, что в той большой тюрьме, которую у нас называют правительством, – сказал Жак, – даже один из десяти пленников виновен.

      Громов поморщился, всем видом показывая презрение к трусливым политикам Тайлы.

      Они вышли из дома и направились к концу квартала, где должен был быть продовольственный магазин.

      – Что брать? – спросил Жак.

      – Хлеб, консервы, воду, – пожал плечами Кирилл, – только немного, у меня нет ни сумки, ни рюкзака.

      Жак вышел из магазина спустя пять минут с пакетом и раздутой сумкой.

      – Пойдем скорее, – забирая пакет, сказал Громов, – пока здесь спокойно.

      – Я ел последний раз утром! – возмутился Жак. – Давай немного облегчим нашу ношу.

      – Я тоже. Но до ночи останавливаться не будем, нужно пройти хотя бы километров десять-пятнадцать.

      – Перекусим на ходу, – кивнул Жак.

      – В тюрьме такой ужасный чай, – с улыбкой пожаловался Кирилл, – не хочу больше туда.

      – А куда хочешь?

      – Вообще, я с удовольствием оказался бы сейчас дома, в десяти парсеках от системы Rex. Но для начала хватит и леса.

      Под ногами заскрипел крупный, желто-коричневый песок. Часто он сменялся проплешинами красной, твердой, как камень, глины.

      Жак оглядывался каждые несколько минут. С лица не сходило выражения беспокойства.

      – Мы здесь как на ладони! – не выдержал он.

      – Есть варианты?

      Жак покачал головой.

      – Может, нас здесь и не подумают искать, – утешил Кирилл.

      – Вертолеты, – сказал Жак, словно пророчил конец света, – скоро их поднимут.

      – Спрячемся. Знаешь, как страусы делают?

      – Кто?

      – Птицы такие огромные. У нас на Spes их держат для яиц и мяса. Они когда пугаются, голову в песок прячут.

      Жак посмотрел на Кирилла с еще большим беспокойством, словно пытался понять, не сошел ли его спутник с ума. А звездолетчик меж тем вдохновенно продолжал:

      – Помню, мать разобьет одно яйцо на сковородку, насыплет специй и жарит минут десять. Запах – по всему дому. Потом поставит сковороду посреди стола и тоже садится. Втроем до отвала лопали, а все равно за один раз съесть не могли.

      – Надеюсь, это нам поможет, – скептически заметил Жак. – Против бойцов Рекса.

      – Причем здесь они? – с досадой спросил Кирилл. – Если ты не пробовал страусиную яичницу, то, считай, и не жил по-настоящему.

      – Теперь у меня появилась цель и смысл жизни.

      Они