Перила. Дмитрий Ефанов

– F, G, A и так далее.

      – В струнах ты путаешься, – авторитетно заявил Роммель. – Значит, надо научиться играть только на одной струне. Типа как Паганини.

      Главной заботой перед концертами теперь было, чтобы никто не спалил это ноу-хау (не потому, что украли бы идею, а потому, что зашквар был бы неслыханный). Поэтому из чехла бас вынимался только перед настройкой, а на самом концерте Стэн предусмотрительно загораживал гриф от публики.

      Первый концерт мы сыграли втроем под драм-машинку. Звук от нее был больше похож не на грохот барабанов, а на горестное тиканье бабушкиных часов, лишившихся кукушки. Зато на втором!.. На втором над установкой уже нависал Троцкий, благо «Времена боли» после единственного концерта приказали долго жить.

      Впрочем, тогда он еще был не Троцкий, а Вадя. Но Стэн решительно это исправил.

      – Надо, чтобы мы все были по прозвищам, – заявил он в тот день, когда мы пытались снять первый самопальный клип. – Запоминаемость, господа, – это ключ к успеху!

      Вот так и явилась миру группа, состоящая из пламенного наркома, персонажа мультика «Саус Парк», гитлеровского генерала (о чем Рома вряд ли подозревает) и вашего покорного слуги.

      …и уже успела заявить о себе на концертных площадках столицы, дав ряд ярких концертов.

      Если честно, концертов было всего четыре. «Напряг», «Блиндаж», «Икс-клуб» и снова «Напряг». Аллегро, анданте, скерцо и снова аллегро.

      Состав группы – четверка амбициозных молодых музыкантов.

      Роммель – обаятельный фронтмен группы, верный стилю романтических рок-н-ролльных семидесятых.

      Если вы можете пройти мимо джентльмена, который на лекции по политической истории вскакивает посреди аудитории и, натягивая воображаемый лук, орет: «Я эээльф!», то у вас напрочь отсутствует талант искать будущих суперзвезд. Профессор-историк таким даром явно не обладал, поэтому и отправил Роммеля за дверь, даже не уточнив, кто он – Феанор, Элронд или, скажем, Келеборн. А заодно под горячую руку почему-то попал и я. Так мы познакомились. А когда выяснилось, что он еще и петь умеет, на горизонте замаячил «Хальмер-Ю».

      Крыс – автор западающих в душу текстов, посвященных любви и ненависти, жизни и смерти, в них всегда есть место настоящей лирике и суровой правде жизни.

      Один из первых текстов, который я принес Роммелю, украшали примерно такие шедевральные строки:

      Шершни самопальных гранат

      вас будут жалить люто,

      Плюмбум и тринитрофосфат

      в глубинах Абсолюта.

      Новый гитлерюгенд готовит

      нам всем хрустальный вечер,

      Вождь из племени Безголовых

      уводит Бекки Тэтчер.

      Жиголо на пикколо

      играет фугу в ре-миноре.

      Слышишь, как затикало?

      Prodezza, patria, amore!

      – Гениально! – заявил Роммель.

      Потом перечитал текст и уточнил:

      – Ну… в меру гениально.

      К счастью, в тот вечер мы пили привезенную кем-то настойку, и наш Музыкальный Мозг очень