Гостеприимная вода. Всеволод Воробьёв

      Победить невезение

      Что-то случилось со мной однажды осенью… Как всегда приехали на Ивину. В начале вышла незадача. Мыс – наш, родной «Ленинградский», – был уже занят. Расположилась там компания вознесенских рыбаков и ещё в стороне молодой парень с девушкой. Он оказался охотником, приехал из Ленинграда. Позже выяснилось, что он родом из Тбилиси и является потомком грузинских князей. Весёлый такой, мы с ним потом подружились. У рыбаков спрашиваем: надолго? Да недельку, говорят, побудем, ещё клюквы хотим пособирать. Ну, не толкаться же у них под ногами. На другой стороне Поротручья, куда мы ходим на старую вырубку за брусникой, у нас было на примете местечко. Расчистить только нужно от сушняка и валежника. Зато много дров вокруг! Не то, что на ленинградском, там-то давно всё выбрано. Так что загнездились мы на новом месте.

      Пока обустраивались, кто-то нашёл на берегу интересный корень – гладкий, чисто отмытый прибоем. Был он симметрично ветвистый, как рога оленя. А цветом – золотистый. Прибили его к сосёнке над столом, красиво получилось, словно настоящие рога. На торжественное открытие лагеря пригласили Константина, того самого грузина с нашего старого мыса. А он пришёл не только с подругой, но и с бутылочкой коньячного спирта, напитка в ту пору для нас неизвестного. После его опробования и положительных отзывов, было высказано предложение назвать нашу новую стоянку – «Спирт-лагерь Золотые рога». И поднимались тосты за новых поклонников и рыцарей Ивины, за новые успехи и за удачу в рыбалке и охоте.

      А ко мне удача не шла… Несмотря на то, что охота в тот год была на редкость богатой. Начинался перелёт, и в плывунах кроме уже подросшей местной птицы стали встречаться стайки непуганых, зажиревших тундровых чирков. Друзья приносили с зорьки увесистых крякашей, элегантных трескунков, а я – карман стреляных гильз. В лучшем случае, синюшного утёнка из позднего выводка, заплывшего в чучела. «Котёл» был, как всегда, общим, птицы и так хватало с избытком, но я не мог, не мог смириться со своей неудачей. Подумалось, – а не грешат ли патроны? Но пара контрольных выстрелов по мишени рассеяла все сомнения. Виноват был я. Только я сам. Просто после первых случайных промахов, почти обычных в начале сезона, не смог преодолеть в себе неуверенности и настроится на нормальную, привычную стрельбу. Дни шли, а я всё продолжал «мазать», злился, нервничал и, видимо, находился уже на грани нервного срыва. Надо было что-то делать, а я не знал что.

      Как-то в ночь занепогодило. Под утро я проснулся оттого, что крупные капли дождя, стекая с ветвей большой ели, под которой стояла палатка, громко стучали по крыше. Сна больше не было, и в голову лезли невесёлые мысли. Хоть уезжай. Лежать надоело и, накинув плащ, я выбрался наружу разводить под навесом костёр. Всё небо затянули плотные облака, обещая долгое ненастье. Значит, срывался запланированный выезд в разлив на рыбалку. А мне требовалось хоть какое-нибудь действие. Несмотря на то, что дежурство было не моё, разогрел вчерашний ополовиненный суп с утятиной, вскипятил чай. Гаркнул погромче:

      «– А