Снег в Техасе. Павел Долохов

ля Брюйер. Это интересно. Что же, давай попробуем…

      Он набрал номер телефона.

      – Мадам ля Брюйер? Вас беспокоят из Префектуры полиции. Вам говорит что-нибудь имя Вадим Леви?..

      – Меня зовут лейтенант Брике. Задержан за вооруженное сопротивление полиции. Это очень серьезно, мадам…

      – Извините, мадам, но я обойдусь без ваших советов. Мы разберемся. Желаю вам доброй ночи…

      Сердито повернулся к Вадиму:

      – Эти журналисты совсем обнаглели.

      Через минуту зазвонил телефон. Полицейский снял трубку:

      – Лейтенант Брике у аппарата.

      В трубке что-то треснуло. Полицейский встал, и лицо его вытянулось.

      – Я слушаю, мой генерал. Но имеются серьезные свидетели, мой генерал…

      В трубке опять треснуло, и лейтенант заблеял:

      – Слушаю, мой генерал! Будет исполнено, мой генерал…

      Когда Вадим вышел из здания префектуры, была глубокая ночь. Перед ним, на фоне чуть подсвеченного ночного неба, высилась громада Нотр-Дам. Вадим сделал несколько шагов в сторону моста. Его кто-то окликнул:

      – Месье!

      Рядом с ним неслышно остановилась большая черная машина. Шофер открыл дверцу.

      – Месье, мадам просила вас подвезти.

      Вадим поднялся по мягкой лестнице. Дверь в квартиру была открыта. Жозефин помогла Вадиму снять пальто. Левая рука у него плохо слушалась.

      – В ванную! Сейчас же в ванную!

      Вадим разделся и вступил под обжигающие струи душа. Он почувствовал, как тепло входит в его искалеченное тело. Он открыл глаза. Перед ним стояла Жозефин. Он не подозревал, что у нее такое молодое тело. В руках у Жозефин была большая мягкая губка. И она несколько раз провела губкой по его телу. Потом она встала перед ним на колени. Вадим закрыл глаза и почувствовал, как по его телу прошел электрический ток…

3

      Григорий Осипович Леви, родился в Москве 1 августа 1888 года, постоянно проживает в Ванве, в доме 65 по улице Потэна, департамент Сена, Париж, Франция.

      Григорий лежал с открытыми глазами. Сон не приходил. У себя дома, в Ванве, Григорий всегда спал плохо. Кровать рядом с ним была пуста. Он знал, что Ольга внизу, за столом в гостиной. Покрывает страницу за страницу мелкими острыми строчками.

      Григорий услышал легкие шаги на лестнице. Чуть слышно скрипнула кровать. Ровное дыхание.

      Он провел рукой по Ольгиному лицу.

      – Не спишь?

      Из темноты на него смотрели ее глаза.

      – Мне нужно тебе сказать что-то важное. Я сегодня подал заявление. На рю де Гренель…

      Ей не нужно было объяснять, что такое рю де Гренель. Старое русское посольство, где уже десять лет как сидят большевики.

      – Зачем?

      – Мы уезжаем. Возвращаемся. В Москву…

      В их маленькой спальне вспыхнул свет. Он увидел лицо Ольги, искаженное болью:

      – Нет, нет, нет, только не туда…

      – Что с тобой, Оля? В нашу Москву, там Поварская, Сивцев Вражек…

      – Нет, Григорий, нет! Нашей Москвы уже нет… Они убьют нас всех… и тебя… и меня…