Стальной ворон. Книга 2. Екатерина Стадникова

ответил Руфус. – Тепло и душно немного.

      – Тепло или жарко? – уточнил Бэн.

      – Скорее жарко, – согласился Тангл. – Но не так, чтобы невыносимо.

      Руф посмотрел на свои руки.

      – Макс, а покраснение – это нормально? – заволновался он.

      – Вполне, – успокоил тот. – Вы, Тени, обычно бледнокожие. Сейчас пройдет.

      – Чисто теоретически… А для человека это покраснение не превратится в ожоги? – как бы между прочим спросил Дэниэл.

      – Нет, конечно! – Макс строго взглянул на студентов поверх очков. – Такие же приборы, хоть и с меньшим функционалом, используются не только в психофизической реконструкции, но и в простой – рекреативной. Назначают редко, стараются обходиться. Процедуру можно повторять не чаще, чем раз в пять лет. Людям, разумеется.

      Забытый всеми аппарат призывно запищал и выплюнул длинную широкую ленту бумаги.

      – Вот и наши данные, – потирая руки, объявил молодой профессор.

      Мальчишки, побросав все, сгрудились около Макса и с нескрываемым любопытством уставились в ряды кривых линий.

      – Где здесь внесенные изменения? – Бэн попытался оторвать ленту.

      – Рано! – возразил Карвер. – Еще не все. Изменения начинаются вот отсюда.

      – Я тоже посмотреть хочу. – Руф прошлепал к Реконструкторам, обернувшись простыней на манер тоги.

      – Смотри. – Макс подвинулся. – Вот ровненький ряд – здесь твои собранные кости. Красиво и правильно, ничего не «торчит»…

      Тут он запнулся.

      – Профессор, откуда здесь две ступеньки и сужение? – удивился Бэнжамин. – Это ошибка? Мы что-то не так приклеили? Придется переделать?

      Макс только зашипел. Он ругнулся вполголоса и постучал кулаком чуть выше того места, откуда торчала бумага. Не удовлетворенный результатом, Макс несколько раз нажал ближнюю кнопку.

      – А нам говорили, что это делу не поможет, – выдохнул Бэн, но мгновенно прикусил язык.

      – Доктор, я умру? – Танцор попробовал разрядить ситуацию единственным доступным способом.

      – Не суетись под тесаком, – нервно рассмеялся Карвер.

      Проклятая машина снова ожила. Она выплюнула остаток старой ленты, отделенной ровными дырочками, выстроившимися в линию. Макс оторвал проверенную часть и нетерпеливо подставил ладони под отверстие.

      – Разродишься или нет? Чтоб тебя… – бормотал он. – Давай, красавица!

      Прибор точно всхлипнул – мигнули крошечные лампочки, и новая лента высыпалась Максу прямо в руки. На ней не было ни беспорядочно намалеванных штрихов, ни кривых, только буквы и цифры.

      – Беру свои слова назад. – Карвер выпрямился и сдвинул очки с носа на макушку. – Никакой это не дефицит веса, а результат вмешательства…

      Как безумный, Реконструктор метнулся к столу, разложил распечатку и принялся что-то обводить и вычеркивать.

      – Печенье не отдам, – улыбнулся Руф.

      – Пожалуйста-пожалуйста, – кивнул Дэн. – Оно не наше.

      – Профессор, что там? – Бэн попытался заглянуть Максу через плечо.

      – Вы