Последний шанс. Karla Vitelle

щеки, чтобы не разреветься при всех и не выдать свою боли и уязвимость.

      – Одевайся, я закину тебя в школу, а потом вернусь за тобой любовь моя, – подмигнул мне.

      – Хорошо, мы оденемся, – вытираю малышу лицо и беру его на руки.

      – Пойдем мой друг, нам стоит надеть тебе памперс, сегодня у тебя путешествие, – целую его в макушку, пока он о чем-то лепечет папе на своем детском языке.

      – Интересно, на каком языке он заговорит быстрее? – серьезно говорит муж, возвышаясь над нами.

      – Он уже говорит Папа, Няня, Мила, Лев и пару местоимений. Полагаю на русском, – глажу пухленькую щеку.

      – Милая, но ведь ты знаешь только его, – подшучивает.

      – Да, глупо было вступать с тобой в полемику, – усмехаюсь, конечно, чертов умник.

      – Вы справитесь без меня? – заботливо осматривает нас.

      – Пол часа переживем, – надуваю губы, показывая свое недовольство.

      – Я готов, – а вот и мой ученик, в голубой рубашке, джинсах и с огромным рюкзаком LV.

      – Поехали, – мужчина кивает к выходу.

      – Удачи в школе, – иду к спальне, вещи малыша в нашем гардеробе, как и все принадлежности.

      – Давай подберем тебе наряд, – сажаю малыша на кровать и открываю маленький чемоданчик.

      Крохотные вещи аккуратно сложены, в кармашке даже есть его поилка и маленькая шелестящая погремушка в виде цветка. Поднимаю глаза и смотрю на улыбающегося парня, который даже не вспомнит свою маму, который вынужден жить с женщиной, что ни за что ее не заменит. Что сама сломлена как карандаш на пару частей и рисует свою жизнь криво и неумело. Женщина, которая не смогла уберечь собственного ребенка. Вытираю слезы с щек, напоминая себе о том, что этого не должен видеть муж, низачто и никогда.

      – Мне нравятся черные джинсы и эта милая толстовка с медведями, как думаешь? – закусываю дрожащие губы.

      – Да,да,да, – тычет на меня пальцем.

      – Вот и решили, – раскладываю на кровати и иду выбирать наряд себе, приглядываю за малышом.

      Пожалуй тоже надену черные джинсы и черную прозрачную блузку, сверху черный пиджак, на ноги красные лодочки и красная сумка.

      – Мир! – грубо, голос мужа.

      – Да? – дергаюсь, выхожу к ним.

      – Ты оставила его на высокой кровати, – глаза сощурил, – Чем ты думала?

      Начинаю дрожать, ноги становятся ватными, воздуха не хватает. Все становится тяжелым от его жесткого настроения.

      – Не понимаю Амиран, – шепчу, стараюсь держаться гордо подняв подбородок вверх.

      – Чего ты не понимаешь? Что он мог упасть? – слишком резко, указывает на меня пальцем.

      Хочется забежать в ванну, закрыть дверь и проплакать, прятаться. Останавливаю себя, вечно бегать не будешь. Делаю глубокий вздох насколько это возможно, прогоняю страх перед зверем.

      – Послушай, – выставляю перед собой руки, – я в метре от него и слежу, чтобы он не упал.

      – Я тебя не увидел, когда вошел, а он был на краю, – не сбавляет оборотов.

      Всё, точка, мысли о ребенке начали одолевать меня, пробираясь во все уголки разума.

      – Одень