Зло из прошлого. Шеннон Мессенджер

они и добиваются?

      – Мы рассматривали такую возможность, – заметил Эмери. – И это ещё одна причина, почему мы ставим охрану. Только прежде внедряемые агенты Незримых прекрасно осознавали свои задачи.

      – Да-да, конечно, – согласился Фэллон. – Однако как тут уже заметили, память может вернуться. Или же… может быть, бунтовщики считают, что невольного пособника нам труднее раскусить.

      Алина фыркнула.

      – По-вашему Незримые настолько преуспели в своих кознях, что способны использовать Алвара втёмную в какой-то мудрёной интриге?

      – Для достижения успеха сильно мудрить необязательно, – поправил её Фэллон. – Обычно самые действенные планы как раз бывают наипростейшими.

      – Серьёзно, позвольте мне высказаться, – снова попросил Алвар. – Вы словно считаете меня беспомощной марионеткой, но это не так. Даже если память вернётся и я пойму, что участвую в каком-то заговоре, даю слово, что не буду им помогать, наоборот, сделаю всё, чтобы разрушить их планы. Но если честно, то я не думаю, что они планируют меня использовать. Если бы они надеялись на мою преданность, стали бы так истязать?

      Он засучил рукава, под которыми оказались такие же неровные багровые рубцы, как на лице и шее, только длиннее и как бы глубже, словно раны проникали до самых костей.

      Это были следы шамнива, особого оружия огров для клеймения не справившихся с боевым заданием, и подтверждали теорию, что Незримые решили покончить с Алваром.

      – Меня бросили на верную смерть, – сказал Алвар. – И они ещё пожалеют, что я не умер, потому что теперь смысл всей моей жизни – поквитаться за всё сполна. Знаю, вы мне не доверяете, чтобы позволить примкнуть к сопротивлению. Теперь, после всего услышанного, я вас не виню. Но я ещё придумаю, как помочь их уничтожить.

      – Но, если вам уготована роль невольного пособника, – предупредил Фэллон, – вы будете играть им на руку, сами того не ведая. А вы наверняка убеждены, что такая задача Незримым не по зубам, – сказал он Алине. – Но кто из нас мог хотя бы представить, что они способны разрушить Люменарию, затопить Атлантиду или сжечь дотла великолепный город, где мы сейчас находимся? Недооценка противника дорого нам обошлась.

      – Преувеличивать возможности мятежников тоже не стоит, – возразила Алина. – Когда мы представляем их нелепыми суперзлодеями, то начинаем перестраховываться и колебаться. Это нам обходится не менее дорого.

      – Но если мы… – Фэллон осёкся и уставился на неё, склонив голову. – Хотел привести встречный аргумент, но при взгляде на вас в голове начинает звучать какая-то музыка и мешает сосредоточиться. Вы не объясните почему?

      Алина закатила глаза.

      – Понятия не имею.

      Фэллон напел несколько тактов ненавязчивой мелодии, и Софи задумалась, понимает ли он, что с каждой нотой его точка зрения становится всё менее убедительной.

      – Вам не знакома эта мелодия?

      – Ничего не могу сказать, – ответила Алина.

      Он промурлыкал ещё несколько тактов, раскачиваясь на каблуках.

      – Кажется,