Бессмертный полк Ленинграда. Сборник

народа…

      – Молчи, чумной!

      Быть с родными – святое право,

      Ты считай, что пришел домой.

      Он наутро ушел. Рубаху

      Нюрка мужнюю отдала,

      Узелок собрала, без страху

      Проводила…

      – Таки дела,

      Знай, племянница, помнить стану

      Я добро до скончанья дней.

      Излечила на сердце рану,

      Возвратила веру в людей!

      …Вот такая случилась встреча.

      С той поры прошло года три.

      Темен долгий блокадный вечер,

      Не горят в окне фонари.

      У буржуйки сидит Анюта,

      На кровати – больная дочь.

      Муж на фронте. Черна минута.

      Холод. Голод. Пугает ночь.

      Вдруг – как будто толкнуло что-то —

      Поднимается – и к дверям.

      А за дверью – и стук, и шепот:

      – Вы Анюта? Я, значит, к вам.

      Есть гостинец от дяди Коли.

      – Проходите же в дом скорей.

      Он живой, дядя Коля, что ли?!

      – Жив. И много последних дней

      Вспоминал вас довольно часто.

      Волновался. Посылка – вот.

      Адрес верный, дошла на счастье…

      И из торбочки достает

      Круглый хлеб деревенский, мерзлый,

      В марле – сала большой брусок.

      – Побегу я. Уже ведь поздно.

      – Нет, присядьте хоть на часок.

      Расскажите…

      – А что рассказы?

      Живы – чудом. Прощай, сестра.

      Да не ешьте все сало сразу —

      Худо будет…

      Судьба пестра —

      Черной ночью шмат сала белый

      Вывел к жизни судьбу семьи…

      Круг добра продолжайте смело —

      Будет отклик добром вдали.

      Часть 2

      Чудо о воде из крана

      На Четвертой Советской, во дворике,

      Перед первой блокадной зимой

      Заклинаньем «скорики-морики»

      Вырос кран с холодной водой.

      Маме – семь. Фантазерке кажется,

      Что труба проросла сама.

      Весел смех. Но уже куражиться

      Над людьми начала война.

      Чудо было лишь в том единственно,

      Что в блокадный шальной мороз,

      В злую ночь беспросветно-льдистую,

      Кран во дворике не замерз.

      Без воды как без хлеба, может быть,

      Даже хуже – совсем беда.

      И путями смертельно-сложными

      Доставалась другим вода.

      Потянулись с ведром на саночках,

      По ступенькам к Неве скользя.

      Погибали так – мама-мамочка —

      Всех и вспомнить уже нельзя.

      Сколько сил сохранил, воистину

      Скольких спас от тяжелых ран

      Тот волшебный, увы, единственный

      На десятки кварталов кран?!

      Выжить в зиму помог холодную,

      Но не сам же он впрямь пророс!

      Кто же воду водопроводную

      Людям вывел во двор – вопрос.

* * *

      И по сей день мама не ведает,

      Чудо кто сотворил из тех,

      Не пришедших домой с Победою,

      И молиться идет за всех.

      Часть