Красный Лог. Юрий Штальбаум

косметику… одним словом все, на что хватило денег Кстати, именно на фестивале она познакомилась с монгольским горным инженером, который взял ее в жены и увез в Улан-Батор, где у них родилась дочь Лариса, но брак вскоре распался, и она вернулась домой. Образцы модной одежды и стиля проникали в нашу жизнь и таким транзитным способом, все нити современного стиля тянулись к Москве, да и модные журналы поступили в продажу, а также популярные «Огонёк», «Работница», «Крестьянка», которые будоражили фантазии и формировали вкусы молодежи, и вот на смену хромовым сапогам пришли туфли-лодочки на каучуковой подошве и белые носки, вместо галифе и широченных штанин с манжетами – дудочки, где особым шиком считались разрезы с одной или двух сторон штанин, исключительно белым шарфам предпочли цветные кашнэ, появились «бабочки», галстуки – «селедки» и «шнурки». Но самыми модными, а потому и дефицитными считались цветные галстуки с тропическими мотивами – пальмы, попугаи, море, чайки… и даже неотразимые красотки. Прически тоже претерпели серьезные изменения, в моду вошли «ежики», проборы на бриолине (часто взамен использовали вазелин), волосы до плеч, у девушек короткие стрижки с начесом, челки или шиньоны в стиле «а-ля-Бабетта».

      И, конечно, девчонок и мальчишек, предпочитающих новый стиль, окрестили «стилягами», за ними буквально началась охота в лице дружинников, комсомольских патрулей и различных рейдов по общественным местам – кинотеатрам, танцевальным залам, клубам, Домам культуры, паркам, где их унижали, позорили, стригли наголо, составляли акты, штрафовали… Война эта носила непримиримый острый характер, где победителей не было, но был ярко выраженный вызов обществу и бессмысленные, запретительные акции партийных органов, которые явно не могли победить в силу подлых тактических приемов в виде комсомольских и партийных собраний, где применялись чаще карательные меры (выговор, выговор с занесением, исключение, различные лишения, осуждения через доску позора, стенгазету, средства массовой информации и другие ухищрения, и вдруг; эта идеологическая кампания преследований «стиляг» также внезапно прекратилась, как и началась. Молодежь с облегчением вздохнула и уже свободно одевалась кто во что горазд, сообразно своим вкусам, пристрастиям, а главное – возможностям, что не вызывало в обществе возмущений, протестов или партийных истерик и желания клеймить заблудших.

      В начале шестидесятых Дома культуры, выстроенные для шахтеров, сверкали красотой портиков и фасадов, архитектурной лепниной и скульптурами, белоснежными колоннами, а на площадях перед «Кировцем» и «Ленина» были сооружены гранитные фонтаны, где всегда любили собираться и взрослые, и дети. А вот скромный клуб «Комсомолец» был деревянным одноэтажным зданием, как говорится «без претензий», но именно здесь играл замечательный эстрадный оркестр, куда в выходные дни устремлялись толпы молодежи на танцевальные вечера. Оркестр мог с листа играть любую тему или песню, исполняя наизусть по заказу