Никогда не обманывай виконта. Рене Энн Миллер

на окно.

      Соблазн присоединиться к сестренке в этом греховном занятии так и манил Эмму. Она никогда не видела мужчину в одних подштанниках. Ну, за исключением мистера Пибоди, но его тощее телосложение и тонкие, как карандаши, ноги ни в малейшей степени ее не впечатляли. А тот единственный случай близости… этот сокрушительный провал она вспоминать не желала.

      Эмма положила бинокль на прикроватный столик и задернула шторы.

      – Забирайся под одеяло и пообещай мне, что ты больше не будешь подглядывать за соседями. Особенно за этими соседями. – Она подтащила сестренку к кровати.

      Насупившись, Лили залезла под одеяло и скрестила на груди руки.

      – Обещаю.

      Эмма поцеловала девочку в щеку.

      – Сладких снов, моя дорогая, и не забудь задуть свечку сразу же, как только я закрою дверь.

      Эмма пересекла коридор, скользнула в свою спальню и тихонечко подошла к окну. Задернула занавески, при этом кольца на палке загремели. Не в силах удержаться, она чуть раздвинула шторы и выглянула наружу. Дом через дорогу пылал всеми окнами, как маяк в кромешную ночь. Новые соседи определенно не нуждались в деньгах.

      Она отошла от окна, переоделась в белую ночную рубашку и устроилась в кровати с томиком стихов Теннисона.

      Полчаса спустя Эмма все еще невидящим взглядом смотрела на открытую страницу. Вряд ли человек из дома напротив сложением напоминает обнаженные фигуры Микеланджело. Мужчины, подобные им, существуют только в воображении художников. Она отложила книгу и вывернула фитиль в лампе, погрузив комнату во тьму.

      Бум! Дверь в спальню с грохотом распахнулась, ударившись о стену.

      – Эм! – Обезумевший голос Лили разрезал темноту, как столб света.

      С колотящимся сердцем Эмма резко села в постели.

      – В чем дело?

      Лили кинулась к ней, ее бледное лицо освещалось свечой под колпаком, которую она держала в руке.

      – Ты должна позвать констебля!

      – Что случилось? – Эмма откинула одеяло.

      Свободная рука сестренки затрепетала.

      – Тот дядька. Я… я думаю, он убил женщину. Он разорвал на ее теле ту тонкую ткань, потом залез под простыню и улегся на нее сверху. Ее голова моталась из стороны в сторону, пока он… О, это было ужасно. А потом она просто лежала там, не шевелясь, глаза закрыты, на застывшем лице странное выражение. Она мертвая!

      Эмма частенько думала о слиянии мужчины и женщины – сравнивала это с тем, что знала сама. После того единственного случая у нее все болело, она стыдилась, чувствовала себя опозоренной и обесчещенной. Но иногда она воображала, как муж нежно снимает с жены одежду в темноте. Или же они решаются оставить гореть одну свечу. Но она никогда не представляла себе, что это происходит при полном свете. Возможно, ей не хватает воображения.

      – Эм!

      Голос Лили вырвал Эмму из этих ужасных мыслей.

      – Лили, ты мне обещала, что не будешь за ними подглядывать.

      – Знаю, но…

      Эмма перекатилась на другую половину матраса и приподняла одеяло.

      – Забирайся