Великая актриса. Роман о Саре Бернар. К. У. Гортнер

Саре готовиться, и он сказал нам это.

      – Кому и знать, как не ему. – Я обратила яростный взор на Жюли. – Он тоже драматург. Если я не продемонстрирую талант, что бы ни говорил Морни, в Консерваторию меня не примут.

      – Отлично. – Голос Жюли стал ледяным. – Значит, можно спокойно выдохнуть, раз там будут оценивать твой талант, а не одежду, верно?

      Еще раз хмуро глянув на нее, я схватила соломенную шляпу и быстро пошла на улицу, к фиакру, с Розиной и ma petite dame.

      Комната отдыха в Консерватории на Фобур-Пуассоньер была полна соискателей – юношей и девушек, даже детей, одетых в лучшие воскресные наряды. Вокруг них суетились мамки и воспитатели, а конкурсанты неистово повторяли выбранные для прослушивания отрывки, пытаясь напоследок улучшить что-нибудь еще, хотя капельдинер уже выкрикивал имена из списка, который держал в руках.

      Один за другим конкурсанты уходили через двойные двери в коридор. Сидя с Розиной и мадам Г. на скамье, я ёрзала, силясь расслышать, что происходит за дверями, хотя капельдинер бросал на меня неодобрительные взгляды. Через некоторое время двери снова открывались и появлялись соискатели, бледные и дрожащие, а кто-то даже в слезах.

      Я уже начала подумывать, что это была большая ошибка.

      – Мадемуазель Сара Бернар, – произнес служитель.

      Мадам Герар пожала мне руку.

      – Это ты, дитя. Merde[14], – шепнула она, используя принятый в театре способ пожелать удачи.

      Встав на негнущиеся ноги, я подошла к капельдинеру.

      – Что вы прочтете для нас? – скучающим тоном спросил он.

      – Вторую сцену, – дрожащим голосом проговорила я. – Акт второй. «Федра». Роль Арикии.

      – Амбициозно. А кто будет подавать вам реплики?

      – Реплики? – эхом отозвалась я.

      Дюма ни о чем таком не упоминал или упоминал, да я пропустила мимо ушей или забыла.

      Распорядитель сделал нетерпеливый жест:

      – Мадемуазель, у нас очень напряженное расписание, как вы сами видите. Строчки персонажа, с которым беседует Арикия: кто будет их произносить?

      Я бросила отчаянный взгляд через плечо. Ни Розина, ни мадам Г. текста не знали.

      – Я… Я не думала, – заикаясь, произнесла я и перевела растерянный взгляд на капельдинера.

      – Тогда принесите книгу и найдите кого-нибудь. Полагаю, у вас есть с собой книга?

      Книги не было. Убей меня Бог, даже если бы я знала, что ее необходимо взять, то все равно забыла бы об этом после фиаско с платьем. Снова оглянувшись на ожидавших своей очереди счастливчиков, у которых наверняка имелись наготове и книги, и люди, которые будут подавать реплики, я приняла смелое решение. Я знала наизусть целиком несколько частей из разных пьес, но везде нужны были собеседники, значит необходимо сменить курс.

      – Тогда я прочту Лафонтена «Два голубя».

      Выбор был неожиданный, судя по озадаченному лицу капельдинера. Рифмованная басня Лафонтена рассказывала о двух голубях. Они были очень дружны, но одному из них захотелось посмотреть новые места. Потрепанный бурей, напуганный хищными птицами, весь израненный,

14

Дерьмо (фр.).