Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.). Сборник

женой, чтобы всю жизнь, занимаясь разными домашними делами, с веялкой и веником в руке, до самой смерти в радости прожить вместе. Отчего вы вдруг говорите такие странные слова? Хотя я лишь женщина, но спокойна в душе и ни о чем не беспокоюсь. Вы же, обладая смелым духом настоящего мужчины, произносите слабохарактерные речи! Если в будущем все, что происходит сейчас на женской половине дома, станет известно, и отец станет меня бранить, я возьму всю ответственность на себя. Хяна! Сходи в комнату, принеси вино и угощения!

      Хяна ушла, чтобы исполнить указание. Вокруг было очень тихо и пустынно. Никаких признаков человеческой жизни. Студент Ли спросил:

      – А что это за место?

      Девушка Чхве ответила:

      – Мы рядом с небольшим павильоном, который расположен в задней части усадьбы, у горного склона. Мои родители проявляют ко мне особую любовь, зная, что я – одинокая девушка, у которой нет возлюбленного. Поэтому специально для меня они построили этот павильон на берегу пруда с лотосами. Чтобы, когда приходит весна и начинают цвести прекрасные цветы, я могла бы вместе со служанкой приятно проводить время. Покои, где живут мои родители, очень далеко отсюда. Поэтому, если здесь громко смеяться и шуметь, они не смогут вот так, ни с того ни с сего, что-то услышать и узнать.

      Девушка Чхве налила чарку изысканного вина и преподнесла студенту Ли. Затем, беззвучно шевеля губами, сочинила стихотворение в старинном стиле и прочла его:

      У изогнувшейся ограды – у лотосового у пруда —

      На берегу, в цветах прелестных, влюбленных

                                                                                                                     шепот не слыхать.

      В тумане мягком, ароматном,

                                                                                     когда весенний дух как свет,

      Так хочется, придумав строфы,

                                                                   песнь Танца в белом[60] мне пропеть!

      Но вот луна уже склонилась. И тень цветов.

                                                                                                     А мы вдвоем у изголовья

      Потянем вместе ветвь куста —

                                                         и дождь цветочный нас накроет.

      Проникнет аромат цветов в одежды наши —

                                                                                                                                    из-за ветра.

      И дочь Цзя Чуна[61] танцевала, поддавшись

                                                                                                                      чарам той весны.

      Рубашкой шелковой случайно задела ветви диких роз,

      И попугай, в цветах дремавший,

                                                                                         проснулся, громко

60

«Танец в белом» – Байчжу-у: танец, исполнявшийся при дворе древнекитайских государей династии Цзинь (265–420). В оригинале стихотворения речь идет о «Белом стихотворении», которое происходит от «Белой песни», а она, в свою очередь, была написана на мелодию «Танца в белом».

61

Имеется в виду история цзиньского сановника Цзя Чуна, который узнал о любовной связи дочери с Хань Шoу благодаря аромату дорогих заморских духов.