Лорд Драконьего Пика. Екатерина Бакулина

в машине или идти за ними – это одно, все равно никуда не денешься. Но когда сделать что-то большее, что требует твоего решения… У меня сейчас просто сдадут нервы. Ведь так просто…

      Взялась за край футболки, чуть приподняла… смяла все в кулак… не могу. Глупо, на самом деле, если раздеться придется все равно. Ну, что такого? На мне простой, почти спортивный серый бюстгальтер… да на пляже одеваются более откровенно!

      Не могу.

      Ник вздохнул.

      – Я не знаю, что тебе сейчас сказать, Женя. Я делаю это в восьмой раз, и до сих пор чувствую себя ужасно глупо. Так и не понял, что нужно делать, чтобы не смущать. Я могу отвернуться, если хочешь.

      Какой смысл отворачиваться, если потом, чтобы намазать меня кровью… о, черт возьми! Ему придется смотреть снова.

      Восьмой раз.

      – Восемь невест – это круто…

      Он… что-то болезненно дернулось в его лице. Он ничего не сказал.

      Мне не стоило?

      – Прости, – сказала я.

      – Да ничего, – он улыбнулся почти через силу. – Мне не на что жаловаться.

      – А нормальных невест, не по договору, тебе не положено? Чтобы любовь, семья и все такое…

      Он покачал головой.

      Хотел ответить, но ничего не ответил.

      Да ладно, ему всего-то двадцать шесть лет, еще мальчик. Даже несмотря… даже при такой жизни. Анютиному брату, Олежке, двадцать восемь, а он до сих пор считает, что серьезные отношения не для него, он еще не нагулялся.

      Но тут причина в другом.

      Сменить тему?

      – И каждый раз раздевать незнакомую девушку тебе неловко?

      Он тихо фыркнул.

      – По-разному.

      Он помолчал, глядя, как я мну край футболки. А потом…

      – Легко было только в первый раз. Но тогда все иначе, это была девушка, с которой мы знали друг друга всю жизнь, с детства. И любили друг друга. Раздеваться здесь было естественно, даже… увлекательно.

      Тоска и тепло воспоминаний…

      Он чуть судорожно сглотнул.

      – А что с ней стало? – спросила я.

      – Она погибла.

      Сухо и жестко. И все. Я поняла, что боюсь, не хочу знать, что стало с другими девушками… разве что с последней, которая сбежала. Они умерли тоже? Нет… я не готова верить в такое. Просто договор закончился и они вернулись домой. Все хорошо. Не сейчас. Мне даже бежать некуда.

      К черту! Надо скорее заканчивать.

      Я взяла, и рывком стащила футболку, бросила рядом. Неуклюже подтянула джинсы, поправила бретельки бюстгальтера… руки дрожали.

      Что теперь со мной будет?

      – Хорошо… – тихо сказал Ник.

      Немного неловко повернул правую руку ладонью вверх, и полоснул ножом. Я даже вздрогнула.

      Потом сложил и убрал нож в карман.

      Ритуал… Назад пути нет. У меня, честно говоря, подкашивались ноги.

      – А что у тебя с рукой? – спросила я. Тишина пугала, когда говоришь – было как-то проще, спокойнее.

      – Старая травма, – сказал Ник. – Кости раздробило. Срослись, но пальцы все равно не гнутся. Помолчи немного, ладно. Я тебе потом все расскажу.

      Он