Z: Квази. Кайнозой. Сергей Лукьяненко

сложнее, – сказал Михаил. – Это только часть проблемы.

      – Только часть? – воскликнул я. – Ну так говори!

      – Нам надо не просто найти Викторию. Организация радикалов вела работу по нескольким направлениям. Есть и другие учёные, разрабатывающие вирусы, чья летальность зависит от возраста человека. Мы просто их не знаем. Это могут быть учёные-кваzи и учёные-люди, заинтересованные тем или иным образом. Надо найти Викторию и вытянуть из неё правду о всей организации. Контакты, руководство…

      – О Боже, – сказал я. – Всё?

      – Нет. – Михаил снял шляпу, поправил тулью. Он казался очень смущённым. – Ваши власти… они тоже что-то знают. Или догадываются. Или готовятся к любому ходу событий. В России, США, Китае, Шотландии ведутся разработки бактериологического оружия, убивающего восставших и кваzи. Поэтому мы не рискуем обратиться к человеческим властям и сообщить о происходящем – по нам могут нанести упреждающий удар.

      – Прекрасно, – сказал я. – Вы убьёте всех взрослых. А мы – всех кваzи и восставших. Дети унаследуют чистый прекрасный мир, без идиотов.

      Я встал.

      – Ты куда? – спросил Михаил.

      – К отцу Иоанну. Быстренько позюзюкаюсь, или как там у них называется обряд, аналогичный крещению?

      – Никак, они признают крещение в любой христианской конфессии. А назюзюкаться ты сможешь дома.

      – Почему ты сразу мне не сказал? – требовательно спросил я.

      – Приглядывался к тебе.

      – А зачем сейчас сказал? Я теперь ночами спать не буду!

      – Меньше пей, сон наладится, – ответил Михаил и тоже встал. – Пошли. Время ещё терпит, я сознательно сгустил краски. Во-первых, я не думаю, что Томилин добился желаемой эффективности вируса. Во-вторых, перед применением вируса радикалы активизируются. Им же потребуется создать огромное количество оперативных групп, чтобы спасти как можно больше детей, прежде чем тех растерзают восставшие родители. Пока признаков активизации радикалов нет.

      – Сколько среди кваzи радикалов? – резко спросил я.

      Михаил отвёл взгляд.

      – Ну?

      – Тридцать-сорок процентов, – ответил Михаил. – Конечно, подавляющее большинство не в курсе происходящего. Но они поддержат тех, кто выпустит вирус.

      – И ещё «болото», те, кому всё равно, – сказал я. – Их ведь тоже процентов тридцать-сорок.

      – Я бы сказал – пятьдесят, – поправил Михаил.

      – Поздравляю, ты в меньшинстве.

      – Если ты не радуешься мысли одним махом уничтожить всех восставших и всех кваzи, то ты, мой друг, тоже, – сказал Михаил.

      – Порадовался бы, – сказал я. – Ещё как. Если бы это хоть что-нибудь изменило.

      К Москве мы подходили с севера. Точнее – мы подходили к Долгопрудному. Хотелось надеяться, что и в столице, и в прилепившемся к ней городке смогли справиться с катастрофой.

      Дмитровское шоссе было пустынно. Кое-где попадались брошенные машины, как правило – разбитые, видимо, в панике, или с кончившимся бензином. Я втайне надеялся, что на дороге будут какие-то