Секреты фарфоровой куклы. Илина Григоричева

особа, но меня это не интересует, – она уставилась на Уэлсли, – вот как, пустоголовый милорд, вы принесли стишки – что ж, почитаем, – она вырвала у него из рук стихи.

      – Вы будете читать их слугам? – побледнел Уэлсли.

      – Слугам? – сдвинула брови Элен, пробежав глазами по строкам, – леди Флеминг и фон Лансдорф – не слуги! А стихи ваши настолько бездарны, что я не решилась бы прочесть их до конца даже судомойкам! Теперь насчет глупости. Ваш лучший, как вы считаете, друг Гамильтон мяукает у меня под окном, точно влюбленный кот, но вы этого не замечаете и поверяете ему тайны, которые он разбалтывает здесь же! Если бы состоялся парад глупцов, вы бы несли знамя! Я ненавижу вас – пустой человек, блестящий мотылек, который ничего не делает день ото дня, лишь бегает по гостиным, играет в карты и несет любовную чушь. Мой отец в ваши годы закончил в Университете два факультета. Он никогда не отдаст меня вам, запомните. И если он не был с вами резок, то только из уважения к высокому происхождению и титулу вашего отца. А я, со своей стороны, согласилась бы скорее стать женой нищего, безродного, но умного, дельного и талантливого человека, чем стать леди Уэлсли или герцогиней Веллингтон! – с этими словами она разорвала стихи и бросила их в лицо Уэлсли.

      Того точно парализовало, он был ошеломлен нанесенным оскорблением.

      – Как заставить вас оставить меня в покое и уйти? – воскликнула Элен.

      Красивое лицо Уэлсли исказила гримаса боли и обиды, но он все еще не шевелился. Тогда она занесла руку.

      – Нет, Элли, – ужаснулась Долорес.

      Раздался звук пощечины.

      – Все равно вы не уходите? Что нужно еще для этого сделать?

      Плюнуть в вас? – в исступлении вскричала Элен, но Лансдорф кинулся к ней и потянул за руку:

      – Не надо, только не это, миледи. Идемте поскорее, умоляю вас!

      Она уже хотела последовать за ним, но Долорес испуганно шепнула:

      – Элли, смотри…

      Они обернулись – сзади стоял герцог Нортумберленд.

      – Живо все трое в мой кабинет! – яростно прошипел он.

      Они не заставили себя упрашивать и быстро исчезли, оставив герцога наедине с Уэлсли.

      – Элли, зачем ты это сделала? Что теперь будет? – с упреком пролепетала Долорес.

      – Возможно, меня накажут, – Элен сжала кулачки, – ну и пусть!

      Зато я все ему высказала! Жаль с ним не было его друга Гамильтона, его это тоже касалось! Ненавижу их обоих!

      Почти сразу за ними в кабинет вошли герцог и Грейл.

      – Как ты посмела избить и оплевать сына герцога Веллингтона?! – заорал герцог на дочь.

      Элен виновато пожала плечами, но при том довольно высокомерно заявила:

      – Я мечтала об этом два года. И заметьте, отец, все-таки не плюнула.

      – Ты стала слишком много себе позволять! Но я-то знаю, какое тебе нужно наказание – я прикрою ваш музыкальный бедлам!

      Высокомерие моментально слетело с Элен, она бросилась к отцу:

      – Только не музыка, вы ведь этого не сделаете?

      Герцог злорадно улыбнулся, почуяв, что задел дочь за живое:

      – Неужели?