Хранитель вод. Чарльз Мартин

Бродвее я дебютировала в роли Анны в мюзикле «Король и я». На следующий день в «Нью-Йорк Таймс» появился заголовок: «Элизабет – новая звезда этого летта!» Это была опечатка, понимаете?.. С тех пор в труппе меня так и прозвали – Летта. Я привыкла и теперь почти всегда так себя называю.

      – Вы танцевали на Бродвее?!

      Она кивнула, но без капли высокомерия или самодовольства. Летта как будто вспоминала о чем-то приятном, но давно потерянном.

      – И пела.

      – Давно?..

      Она покачала головой, поглядела на потолок.

      – Уже больше пятнадцати лет назад.

      – Вы выступали только в одном шоу?

      – Нет. – Летта продолжала рассматривать потолок, и я вдруг сообразил, что впервые вижу ее глаза при дневном свете. Они были изумрудно-зелеными и невероятно красивыми. Хвалиться своими успехами она явно не спешила, и я спросил:

      – А в скольких?

      – Примерно в десяти или даже больше.

      – Вы выступали на Бродвее в десяти разных шоу?

      – Да. И некоторые из них выдержали по несколько сезонов, так что я выходила на сцену достаточно часто.

      – А потом? Что случилось потом?

      Она посмотрела за окно и обхватила себя руками за плечи, как человек, оказавшийся на сквозняке. Я, однако, никакого сквозняка не чувствовал.

      – Я совершила несколько ошибок. Приняла неверное решение.

      – Как же вышло, что вы не научились плавать?

      Она пожала плечами и покачала головой.

      – Я выросла в городе. С самого детства мне очень хотелось танцевать. Ни на что другое у меня просто не было времени.

      – И что же вы делали в лодке на Канале?

      – Я кое-кого искала.

      – Искали или преследовали?

      Ее брови чуть приподнялись, и я понял, что мой вопрос имел самое непосредственное отношение к тому, чего я пока не знал.

      – И то, и другое.

      – Вы искали кого-то, кто не хотел, чтобы его нашли?

      Она посмотрела на меня, но не ответила.

      Я потер подбородок.

      – Позвольте высказать одно предположение… Ей шестнадцать, хотя она всем говорит, что ей уже двадцать один, а еще у нее такие же красивые ноги, как у вас, свежая татуировка на пояснице и привычка поворачиваться вокруг своей оси каждый раз, когда она входит в какое-нибудь помещение. Недавно она связалась с плохими парнями, которых считает хорошими, и… – Я достал телефон и показал Летте фотографию. – И ее зовут Энжел?..

      Подняв руку, она прикоснулась кончиками пальцев к экрану и не отнимала их довольно долго. Как раз в это время официантка принесла нам завтрак, и, пока Летта гоняла по тарелке кусочки яичницы с беконом, я коротко рассказал ей историю своего знакомства с Энжел. Мой рассказ, по-видимому, отнюдь ее не успокоил, потому что, когда я закончил, глаза Летты блестели от слез.

      Вытерев щеки, она кивнула.

      – Я был на причале, когда вы укра… когда вы пытались покинуть ту стоянку. – Большим пальцем я показал куда-то себе за спину. – По тому, как вы разворачивались, я понял, что вы новичок…

      Она снова кивнула, на этот раз чуть спокойнее.

      – …Короче