Тень-на-свету. Анна Сергеевна Платунова

он, «разряд молнии». Применяется как средство реанимации после смертельных ранений, отравлений, падений с высоты…

      Геор не стал дослушивать, поднялся, не таясь отправился к выходу. Натолкнулся на недовольный взгляд Стаса. «Отчет!» – безмолвно напомнил тот, постучав по вороху бумаг, зажатых в руке. Геор сделал вид, что не понял.

      *** 5 ***

      Следующий рабочий день выдался на удивление спокойным. Геор кое-как накидал отчет, распечатал и отнес Стасу на стол. Тот пробежал глазами, приподнял бровь, видно, зацепился взглядом за оборот «Тварина чавкала». Геор ждал, сложив руки на груди, на лице застыла невозмутимая мина: что, мол, переписать, начальник? Стас отмахнулся: иди.

      После обеда поступил сигнал из одного районов города, спокойного, в общем-то, района. В одном из дворов вот уже несколько дней подряд находят мертвых голубей.

      – Звоните орнитологам, – буркнул Геор.

      Ему, опытному охотнику, показалось унизительным разбираться с дохлыми птицами.

      – У голубей перегрызено горло, – бесстрастно сообщил мастер-аналитик, передавая Геору разнарядку.

      – Значит, это кот!

      – И птицы полностью обескровлены.

      Мастеру-аналитику, видно, доставляло удовольствие выдавать информацию по капле. Он заметил, как перекосило Геора, и по тонким губам скользнула улыбка. Между аналитиками и охотниками издавна велась партизанская война: в открытую не гадили, но мелкие подлянки с удовольствием устраивали.

      Геор собрался было переодеться, но, подумав, решил, что дело наверняка не стоит и выеденного яйца, так и отправился на задание в офисной одежде. В последний момент захватил кинжал, спрятал в петле под курткой.

      – Что тут у вас? – спросил он у дворника. – Где птицы?

      Самым сложным в профессии охотника, по мнению Геора, были именно такие моменты – разговоры с людьми, не подозревающими ни о созданиях ночи, ни о Лиге мастеров. В редких случаях позволялось открыться, но потом обязательно наложить заклятие забвения. Вот и приходилось юлить, недоговаривать, надумывать причины.

      – А ты хто?

      – Орнитолог! Подозреваю, что птицы подхватили заразную инфекцию.

      – Так… это… У них голов нет! Это что за зараза такая?

      – Птичий грипп! – рявкнул Геор.

      Дворник присел и так, враскоряку, повел сурового орнитолога за собой к мусорному бачку.

      – Сегодня – вот… А тех-то уже вывезли…

      Геор, морщась, надел резиновые перчатки – по долгу службы всегда приходилось носить с собой несколько пар – и вытянул за крыло тщедушное птичье тельце. У голубя действительно не было головы. Чутье охотника мгновенно подсказало, что не обошлось без нечисти.

      – З-зараза! – процедил он сквозь зубы.

      Ни класс нечисти, ни вид пока были не ясны. Одно точно – редкая паскуда. Обычно нечисть поглощала лишь жизненную силу, а этой, гляди-ка, кровушки подавай.

      Геор огляделся. На площадке резвились дети. Старый Дон любил повторять, что если дело касается нечисти, то дети – главные свидетели. Зачастую