Черепаший вальс. Катрин Панколь

уезжала за город, в Сассекс, к друзьям. В любом случае рано или поздно я тебе сама звоню. А как вообще жизнь?

      Жозефина пробормотала, что могло быть и лучше… а потом выложила все в подробностях. Ширли то и дело вскрикивала в изумлении и ужасе: «Оh!.. Shit!..[15] Жооозефииина!», выспрашивала каждую мелочь, потом подумала и решила разобраться во всем по порядку.

      – Начнем с таинственного убийцы. Лука прав, надо пойти в участок. Он ведь и правда может еще на кого-то напасть! Представь, что он убьет какую-нибудь женщину у тебя под окнами…

      Жозефина согласилась.

      – Постарайся все хорошенько вспомнить, когда будешь подавать заявление. Иногда какая-нибудь мелочь может навести на след.

      – У него были чистые подметки.

      – Подметки ботинок? Ты их видела?

      – Да. Чистые, гладкие подошвы, как будто ботинки только что вынули из коробки. Красивые ботинки, кстати, похожи на «Weston» или «Church».

      – Нда, – произнесла Ширли, – это уж точно не бродяга какой, раз расхаживает в «черче». Но для следствия это плохо.

      – Почему?

      – От новых чистых подметок никакого толку. Не поймешь ни рост, ни вес преступника, ни где он до этого ходил. А вот по доброй стоптанной подошве можно узнать массу полезных вещей. Ты примерно представляешь, сколько ему может быть лет?

      – Нет. Но он сильный и крепкий, это точно. А, вот еще! Он ругался в нос. Гнусавил. Очень хорошо помню. Вот так примерно…

      И она загнусавила, повторяя слова того мужчины.

      – А еще от него хорошо пахло. Я хочу сказать, он не вонял потом или грязными носками.

      – Значит, он напал хладнокровно, не волновался. Подготовил свое преступление, обдумал его. И разыграл как по нотам. Видимо, хотел за что-то отомстить, поквитаться. Я часто с этим сталкивалась, когда работала в разведке. Так говоришь, потоотделения не было?

      Словечко прозвучало неожиданно, но не удивило Жозефину. В этом «потоотделении» сказалось прошлое Ширли, ее тесное знакомство с миром насилия. Когда-то давно, чтобы скрыть тайну своего рождения, она работала в секретных службах Ее Величества королевы Англии. Окончила курсы телохранителей, научилась драться, защищаться, читать на лицах людей любые их помыслы и намерения. Общалась с настоящими головорезами, раскрывала заговоры, привыкла угадывать тайные мысли преступников. Жозефина восхищалась ее хладнокровием. Любой из нас может совершить преступление, странно не то, что это случается, а то, что это не случается чаще, обычно отвечала Ширли на расспросы Жозефины.

      – Значит, это не мог быть Антуан, – подытожила Жозефина.

      – Ты подумала на него?

      – Потом… Когда получила открытку. Я долго не могла уснуть и все думала: а вдруг это он… Нехорошо, конечно…

      – Если мне не изменяет память, Антуан всегда сильно потел, да?

      – Да. Он обливался потом перед малейшим испытанием, был мокрый, хоть выжми.

      – Значит, это не он. Разве что он изменился… Но ты так или иначе подумала на него…

      – Мне так стыдно…

      – Я тебя понимаю, действительно

15

Здесь: «Черт!» (англ.)