Точка Росы. Джо Смит

Эпохи, когда гигантские территории стали пустынями. Когда необходимые для выживания резервы Земли уменьшились больше чем на половину, а то, что каким-то чудом сохранилось, стало принадлежать высшей касте – касте Эолов.

      Я – полукровка. Мама моя была Зеленой, отец – Эолом всего лишь в первом поколении. В новом Мире так себе родословная. Кроме прочего и этот его шаткий кровный статус вечно оспаривал Совет. Происходило это, сколько я себя помню, отец оправдывался, сдавал бесконечные генетические анализы. И все зря. Совет его так и не признал. Слишком долго он прожил в Оазисе Зеленых.

      Вообще мне всегда казалось, что я самая обычная. Никто никогда не утверждал другого. И относились ко мне в Оазисе 104, как и к любой Зеленой. Поручали любую работу. Примерно лет в четырнадцать я выбрала первое направление – уход за растениями и ирригацию. Со временем даже отец забросил свои попытки вытащить меня из сада Зеленых. Может, просто потому что каждый раз ему приходилось отмывать меня, точно я и сама проросший из земли корень? Мама же полностью поощряла и разделяла мое стремление трудиться на благо других, давая мне тем самым свободу действий и выбора.

      Размеренная жизнь Оазисов подчинялась общему Уставу, в нашем же случае – особому, Зеленому. Эко-повинности и прочее были значительно легче. Вне их я помню себя абсолютно свободной.

      Я никогда не удивлялась, как мои родители, такие разные, умудрялись жить в мире. Они были Связанными. Так говорила мама.

      Она ложилась со мной рядом, обвивала своими тонкими, подрагивающими руками. Шептала горячо и сбивчиво что-то о других мирах, полных воды и прохлады, полных зеленых, идущих к верной цели, караванов. Незнакомые названия сменяли одно другое. Будто в странной сказке, проходили деревья, роняющие листву и влагу, двигались непрерывным потоком, без корней и почвы, будто живые маги и волшебники. Вплетались в этот неровный изумрудный строй цветы, плоды, сочные, нездешние, невиданные. И все это шепталось, неровно, океанскими волнами увлекая за собой. Мне бы спросить у нее, у моей волшебной мамы, что тебя гложет, что заставляет тебя выстраивать эти сказочные дороги, увенчанные мятой и душицей, лимонником и лавандой, что гонит тебя, что пугает? Но тогда еще не было ни понятий этих, ни слов в моем сознании. И к тому же тогда, так, кажется, бесконечно далеко, мне было спокойно в ее дрожащих руках. Звезды отражались в ее глазах, пепельные локоны, что касались моего лица, были моей вселенной. И я засыпала, спокойная, тихая. И ничто не могло поколебать ни сказок этих, ни историй.

      С самого детства я слушала и другие ее сказки, особенные. Но только теперь я поняла, насколько и те, и другие были важны в нашем мире.

      В таких «сказках» главной героиней была Природа. Она отбирала медленно, болезненно, всегда что-то важное. Она безучастно смотрела на страдания людей. А потом, в своей непонятной мудрости, давала что-то взамен. Однажды она дала этому миру Связь, чтоб людям легче было переносить все сложности и лишения. Связь помогала. Связанные делились последним