#эдиптына. Стамбул. Лика Конкевич

слова Роберта о том, что реакции людей чаще всего не из-за тебя. Что не ты провокатор. А прошлый опыт самого человека. Но сейчас это не успокаивает.

      Он попал в самое больное место ее женского и хрупкого мира, когда посчитал ее навязчивой прилипалой, прыгающей на первого встречного.

      От этого разрывает внутри, лишь кокон снаружи упорно сдерживает оборону.

      Гнева много и он вулканом низвергается на один лист, другой, третий.

      Листы вырываются трясущимися пальцами и сминаются с особой резкостью, свойственной им только в крайних случаях.

      Эрика не до конца верит, что это случилось с ней. Здесь, в чужой стране.

      В том месте, где она планировала успокоить себя.

      ***

      «Питер, угу, – довольно сворачивая язык тонкой трубочкой в левый верхний угол открытого рта, произносит она, — у вас в Питере все такие – грубияны?»

      Сидит перед ноутбуком и смотрит в его страницу на facebook.

      Женское любопытство. Расположенный к ней администратор щедро поделился данными нового постояльца.

      «Мдааа…. Ну точно ты показал свою сущность… Давид Эдуардович»

      С экрана пылает статус нового знакомого:

      «посылаю на хер чаще, чем здороваюсь».

      Становится легче. Эрика выдыхает и закрывает страницу. Интерес удовлетворен. Злость уходит. А рисунок остается.

      «На память» – произносит губами, ставя свою подпись в правом нижнем углу.

      «Да куда же я его засунула?» – не на шутку испугалась Эрика, кинувшись на поиски блокнота.

      Желание появилось, а рисовать не на чем.

      «Когда я его потеряла? Где?»

      Решилась выйти в прихожую, чтобы освежить воспоминания, начав путь сначала.

      Постояла у входа.

      Оглядела reception desk. Нет.

      Медленно направилась по коридору к своей двери и тут справа мелькнул свет.

      «Точно, кухня!» – Метнулась туда.

      Но тут же остановилась, как вкопанная. За столом, прямо по центру, сидит он, «хам». В его правой руке дымящаяся кофейным ароматом кружка, а левой он тремя пальцами поддерживает стол. Вернее, не стол, а то, что на нем. Блокнот.

      Она уже ненавидела тот день, когда они встретились.

      Давид глянул на нее, не поднимая головы. Получилось исподлобья. Смущенный взгляд с параллельным:

      – Ну ты, это… прости меня, если что… Художница.

      – Эрика! Меня зовут Эрика! – ехидно и зло вырвала из себя она, отчеканивая каждую букву своим звонким голосом. Подлетела к столу, – тебя учили не трогать чужие вещи?

      – Да. Учили. И гостеприимству учили тоже. Бабушка. Она была очень доброжелательной хозяйкой…. Как ты. Извини, Эрика…

      4

      «Знаешь, мне пришлось выбирать между армией и тюрьмой.

      А, еще сильнее, мне хотелось сбежать от всего, что творилось тогда в моей жизни.

      Я был разочарован в любви. Устал сталкиваться с непониманием родителей.

      И вот, спустя полгода службы, я задолжал «старикам» блок сигарет «Прима». Но мама