Сын Эльпиды, или Критский бык. Книга 2. Дарья Владимировна Торгашова

огонек безумия. Артемисия вскочила и ударила кулаком по столу, пресекая шум.

      – Еду в Милет, пусть готовят мои доспехи и коня! – зычно крикнула карийская властительница. – Они у нас попляшут!..

      Ее слова потонули в общем одобрительном вопле: все повскакивали с мест, потрясая кулаками. Артемисию бы начали качать, будь она мужчиной; но сознание того, что их вождь – женщина, в конце концов остудило пыл собравшихся, и порядок был восстановлен.

      Артемисия взмахом руки распустила совет; все ушли, считая и Фарнака, и остался я один.

      Я почувствовал, что Артемисия желает сказать мне пару слов наедине. И не ошибся.

      Она прошлась по залу, заложив руки за спину; потом круто повернулась ко мне.

      – Ну, что скажешь?..

      Я поклонился.

      – Скажу, государыня, что не уразумел, какова твоя царская воля – и что постановил совет. Вы желаете идти на Милет войной?

      Артемисия рассмеялась.

      – А ты как будто возражаешь?

      – Возражаю. Это крайне неосмотрительно, – твердо сказал я. – Лучше всего попытаться мирно договориться с ионийцами… и попытаться заключить с ними союз. Хотя это будет трудно.

      Артемисия медленно утерла пот со лба, облизнула губы, как хищница. Мне показалось, что царица сама хотела, чтобы ее кто-нибудь одернул, удержал в такой опасный миг… Кто-нибудь, у кого хватит смелости ей перечить!

      Она снова повернулась ко мне и наставила на меня палец.

      – Мирно договариваться с ионийцами будешь ты. И тебе придется горько пожалеть себя, если ты не справишься!..

      Я был готов услышать эти слова – и поклонился, подавляя внутреннюю дрожь.

      – Я сделаю все, что в моих силах, государыня.

      И я впервые отправился на войну вместе с Артемисией – надеясь эту войну предотвратить. Пятнадцатитысячную армию царица собрала поразительно быстро: и сама поехала верхом во главе ее. Карийка облачилась в безрукавную кольчугу мастерской работы – эта кольчуга обтекала ее тело как вода, и Артемисия носила ее без видимого усилия. Шлема она пока не надевала, но прицепила к поясу меч, а за спину – лук: вид у нее стал удивительно бравый.

      Фарнак, разумеется, отправился с госпожой. Она поскакали во главе передового отряда, а я – немного поотстав.

      На расстоянии двух дневных переходов от Милета царица приказала разбить лагерь – а я с группой телохранителей был отправлен вперед. Мне, несчастному хромцу, предстояло решить судьбу многих тысяч человек, предотвратив кровавое столкновение! По пути я несколько раз вверял свою душу богам – никогда еще я не шел на столь рискованное и важное дело!

      Персидских посланников, потребовавших «земли и воды», в Спарте побросали в колодец… Но я не собирался предъявлять столь же наглые и опрометчивые требования. Опасность обострила мой разум; и, подъезжая к воротам Милета, я уже знал, как именно буду вести себя и что скажу. Если человек четко представляет, чего хочет, гораздо больше вероятность, что разговор пойдет на его условиях!

      Я