Сын Эльпиды, или Критский бык. Книга 2. Дарья Владимировна Торгашова

убранными под тончайшее покрывало. На этом торжестве мы впервые увидели Фарнака: он сидел по правую руку от царицы – не рядом, а посредине стола, после знатнейших вельмож. А мы с Поликсеной заняли места по левую руку, прямо напротив. И я, и моя жена напряженно пытались уловить признаки особенной близости между Фарнаком и Артемисией, но ничего не могли обнаружить. Они оба вели себя безупречно: как будто ничего никогда не было или они договорились тщательно скрывать свои чувства на людях…

      Пир был скромный, под стать времени. Подавали жареную козлятину, голубей, соленые оливки, сладкие лепешки, финики и фиги в меду. Пили тоже умеренно – несколько раз провозглашали здравицы за государыню и пожелания долгих лет царствования: я тоже поднимал кубок в ее честь. Когда это сделал Фарнак, подняв чашу здоровой левой рукой, Артемисия слегка покраснела.

      Жена под столом стиснула мою руку.

      – Я непременно с ним поговорю!.. – яростно прошептала она.

      Но после пиршества Фарнак опять исчез – и царица тоже сразу скрылась. Это могло означать что угодно, в том числе и самое худшее.

      Через пару дней Фарнак все же зашел к нам в гости. Он действительно очень изменился – выглядел значительно старше, меньше улыбался и рисовался, а разговоров о том, что происходит между ним и царицей, всячески избегал. У меня уже почти не осталось сомнений… Но тут Фарнак сказал, что дела требуют его присутствия в поместье; и, – неслыханное дело, – пригласил меня с Поликсеной в гости!

      Мы с женой в тревоге переглянулись. А что, если он все-таки собрался жениться, и его избранница – не царица? А если, наоборот, Фарнак теперь намерен бороться за любовь царицы и власть надо всей Карией?

      – Я могу навестить тебя одна… конечно, с охраной и слугами, – наконец сказала Поликсена брату. Она метнула на меня предупреждающий взгляд. – Думаю, Питфей будет слишком занят.

      – Конечно, дорогая сестра, – спокойно ответил Фарнак. Он тоже взглянул на меня: и я кивнул, давая свое дозволение.

      Глава 9

      Я действительно оказался полезен. Артемисия не могла теперь испытывать ничего, кроме отвращения и ярости, по отношению к Ксерксу; однако нуждалась в покровительстве персов еще больше, чем раньше. Мы с нею сговаривались, как бы стравить между собой греков и варваров, чтобы не повторилась история Трои, когда ахейцы явились в Малую Азию за богатой добычей; и, в это же самое время, истерзанная Кария искала защиты у своего жестокого господина, которого изощренно обманывала. Я помогал царице составлять письма – сначала почтительнейшее послание Ксерксу, в Вавилон, с заверениями в своей преданности, а потом тайное послание на аккадском языке новому вавилонскому наместнику: с богатыми дарами и предложением союза с Карией против Персии, буде возникнет такая нужда. Или если этот исполин, в чьей тени мы все укрывались, все же не устоит на своих глиняных ногах и рухнет…

      Артемисия хорошо владела персидским языком, но из аккадского знала только отдельные слова; и была приятно