Если я полюблю…. Кейт Ноубл

можете назвать сто кораблей, на которых, как вы полагаете, можно быстрее сделать карьеру? – улыбнулся Джек. – Вы, кто не чувствовал под собой ног от радости, когда удалось продвинуться по службе на «Аморате»?

      – Я никогда не стремился сделать быструю карьеру, хотя хорошо сдал экзамен на чин лейтенанта, – улыбнулся Уигби.

      – Экзамен на чин лейтенанта я сдал отлично, получил самую высокую оценку и был чертовски рад, что остался на судне.

      – Это потому, что у вас нет… – Уигби вдруг запнулся.

      – Все правильно, мистер Уигби. У меня не так много влиятельных друзей, к сожалению, они не имеют связей в военно-морском министерстве.

      – Зато у меня есть кое-какие связи, – тихо сказал Уигби. – Джек, – по-дружески обратился он к приятелю, – я хочу, чтобы ты знал. При первой же возможности я переговорю с дядей насчет тебя. Хотя сейчас положение на флоте непростое, уверен, подыскать для тебя новую должность будет не так уж сложно. Почему бы и нет! Ведь я уже…

      Джек удивленно посмотрел на Уигби, который то ли из вежливости, то ли от смущения потупился, внимательно разглядывая носки ботинок.

      – Дело в том… Помнишь, в устье Темзы нам встретилось почтовое судно? Мне передали письмо от моего дяди. Меня переводят на «Дрезден», когда он через два месяца встанет в гавани на якорь.

      Хоть на реке не было да и не могло быть никакого шторма, палуба под ногами Джека закачалась.

      Все понятно. Благодаря своему дяде Уигби, хоть он и был вторым лейтенантом, хоть он и служил на два года меньше Джека, получал блестящее назначение на первоклассный военный корабль. Уигби больше не надо было мучиться от противной неопределенности – что будет дальше с «Аморатой»? Уигби больше не грозила опасность быть списанным на берег с половинным жалованьем. Вставал острый вопрос: что делать? Искать другую работу значило отказаться пусть от небольшого, но все-таки постоянного жалованья, а получить хорошую должность на флоте без связей – это казалось чудом. Джек едва не заскрипел зубами от охватившего его отчаяния.

      Решительно мотнув головой, Джек стряхнул с себя тревогу и мрачное настроение и дружески хлопнул Уигби по плечу.

      – Удивительно, как легко ты отказываешься от нашей старушки. На «Дрездене» будет двенадцать офицеров старше тебя по званию, устанешь им козырять. Сомневаюсь, будет ли у тебя возможность помахать мне рукой, когда «Амората», распустив паруса, направится в море.

      – Мне очень жаль, Джек, – ответил Уигби, от смущения покусывая ногти на руках. – В оправдание могу лишь сказать, что дядя сделал все это без моего ведома.

      – Дружище, не надо извиняться, – ответил Джек, лицо Уигби сразу посветлело. – Разве ты виноват, что твой дядя – настоящий боевой адмирал, у которого на груди столько железок, что из них можно выплавить восьмидюймовую пушку.

      Уигби рассмеялся:

      – От этого пострадало бы дядино самолюбие. Он лишился бы своего самого большого удовольствия – надевать при любом удобном случае мундир с регалиями. Подозреваю, что ради этого он и ходит каждое воскресенье в церковь.

      Джек