Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг. Власть тьмы. Лев Толстой

и не смотрели бы на него глаза.

Матрена.

      Да, уж это дело такое. Глянь-ка сюда. (Шопотом, оглядываясь.) Была я, ведашь, у старичка этого за порошками, – он мне на две руки дал снадобья. Глянь-ка сюда. Это, говорит, сонный порошок. Дай, говорит, один – сон такой возьмет, что хоть ходи по нем. А это, говорит, такое снадобье, если, говорит, давать пить – никакого духа нет, а сила большая. На семь, говорит, разов, по щепоти на раз. До семи разов давай. И слобода, говорит, ей скоро откроется.

Анисья.

      О-о-о… Что ж это?

Матрена.

      Приметки, говорит, никакой. Рублевку взял. Меньше нельзя, говорит. Потому, ведать, добывать их тоже хитро. Я свою, ягодка, отдала. Думаю, возьмет, не возьмет, Михайловне снесу.

Анисья.

      O-о! Да може что худое от них?

Матрена.

      Чему худому-то быть, ягодка? Добро бы мужик твой твердый, а то что ж, только славу делает, что живет. Не жилец ведь он. Много таких-то бывает.

Анисья.

      О, ох, головушка моя бедная! Боюсь я, тетенька, как бы греха не было. Нет, это что ж?

Матрена.

      Можно и назад снесть.

Анисья.

      Что ж их, как и те, в воде распущать?

Матрена.

      В чаю, говорит, лучше. Ничего, говорит, неприметно, ни духу от них нет, ничего. Тоже человек умный.

Анисья (берет порошки).

      О, о, головушка моя бедная. Пошла бы разве на такие дела, кабы не жисть каторжная.

Матрена.

      А рублевку-то не забудь, я пообещалась старичку занесть. Тоже хлопочет.

Анисья.

      Уж известно. (Идет к сундуку и прячет порошки.)

Матрена.

      А ты, ягодка, потеснее держи, чтоб люди не знали. А коли что, помилуй Бог, коснется, от тараканов мол… (Берет рубль.) Тоже от тараканов идет… (Обрывает речь.)

ЯВЛЕНИЕ XI.Те же, Петр и Аким. (Аким входит, крестится на образа.)Петр (входит и садится).

      Так как же, дядя Аким?

Аким.

      Получше, Игнатьич, как бы получше, тае, получше… Потому как бы не того. Баловство, значит. Хотелось бы, тае… к делу, значит, хотелось малого-то. А коли ты, значит, тае, можно и того. Получше как…

Петр.

      Ладно, ладно. Садись, потолкуем. (Аким садится.) Что ж так? Аль женить хочешь?

Матрена.

      Женить-то и повременить можно, Петр Игнатьич. Нужда наша, сам знаешь, Игнатьич. Где тут женить. Сами живота не надышим. Где ж женить!..

Петр.

      Судите, как лучше.

Матрена.

      Женить тоже спешить некуда. Это такое дело. Не малина, не опанет.

Петр.

      Что ж, коли женить – дело хорошее.

Аким.

      Хотелось бы, значит, тае… Потому мне, значит, тае… работишка в городу, работишка выпала, сходная, значит…

Матрена.

      Ну уж работа! Ямы чистить. Приехал намедни, так блевала, блевала, тьфу!

Аким.

      Это точно, сперначала она ровно и тае, шибает, значит, дух-то, а обыкнешь – ничего, всё одно, что барда, и значит, тае, сходно… А что дух, значит, тае… это нашему брату обижаться нельзя. Одежонку сменить тоже можно. Хотелось, значит, Микитку дома. Пущай оправдает, значит. Он пущай дома оправдает. А уж я, тае, в городу добуду.

Петр.

      Хочешь сына дома оставить, оно точно. Да забраты