Милая, хорошая. Татьяна Тронина

Ты что, Алена?.. – Сима еще шире раскрыла глаза. – Еще как нужно! Ты же одна!.. А он, кажется, вполне приличный мужчина, на Ричарда Гира похож…

      – Дался тебе этот Ричард Гир! – рассердилась Алена. – И потом, это нехорошо – самой навязываться.

      – Ой-ой-ой! – насмешливо засмеялась Сима. – А ты думаешь, как люди знакомятся? Хочешь всю жизнь в четырех стенах просидеть, ожидая принца на коне? Он же, этот принц, знать о тебе не знает! Вот откуда он может догадаться, в какой квартире тебя искать, а?.. Он что, экстрасенс?

      – Сима!

      Они замолчали, глядя друг на друга.

      И в этот момент запищал домофон.

      – Любка? – удивленно-радостно воскликнула Сима.

      – Она, наверное… Только я тебя умоляю, Сима, ничего не говори – ты же знаешь, какая она!

      Алена быстро спрятала подзорную трубу и побежала открывать дверь.

      Через пару минут к компании присоединилась Люба.

      – Привет, богема! Алена, я твое послание услышала и подумала – отчего, в самом деле, не заглянуть?..

      Любовь Шеина была выдающейся женщиной – в прямом смысле этого слова.

      Она была выше Алены на голову, а Симы – на две. В музейных залах, представлявших античность, можно увидеть подобных женщин, запечатленных в мраморе. Люба была копией Артемиды или Дианы-охотницы. А может, Геры, супруги Зевса…

      Большую часть своей жизни Люба занималась академической греблей – профессионально. Званий и наград – несть числа, квартиру в Москве смогла купить, в отличие от Алены… Но потом Люба ушла из спорта и теперь работала в крупной туристической фирме. «Надо и о личной жизни подумать…» – сурово объяснила она свой уход из большого спорта.

      Правда, ни Алена, ни Сима ничего о личной жизни подруги не знали, поскольку Люба была человеком очень скрытным. Они давно привыкли к этому и в душу к ней не лезли. Надо будет – сама расскажет.

      Но в том, что эта личная жизнь существует, можно было не сомневаться – у Любы вечно не хватало времени, встречи трех подруг можно было по пальцам пересчитать. Да и сама Люба – высокая, статная, мощная, с гривой вьющихся каштановых волос, кареглазая, чернобровая, румяная – никак не походила на киснувшую в одиночестве старую деву.

      – Господи, что за подруги у меня… – захохотала она. – Одна пианистка, другая художница… Мне, что ли, каким искусством заняться?

      Алена открыла бутылку вина, поставила в центр стола свой торт.

      – О, опять это зефирное чудо… Алена, а я вот что принесла. Кстати, купила по дороге в твоей «Синематеке», там потрясающая кулинария, все нахваливают… Даже бочонки пива навынос дают!

      Люба присовокупила к яствам огромный пластиковый контейнер с крабовым салатом.

      – А, по знаменитому халатовскому рецепту… – засмеялась Алена. – Наш фирменный салат, узнаю!

      Чокнулись, выпили за встречу, Сима – символически, лишь губы слегка обмочила. Но не пила она не только потому, что приехала на машине. Дело было в другом. Сима – настоящая маменькина дочка, она никогда не делала того, что не должна делать приличная девушка. Прежде чем совершить что-либо, она всегда думала о том, как к данному