Танец волка. Александр Мазин

боятся, потому что тамошний конунг – родич жены Рагнара Аслауг…

      Короче, если бы решал он, Свартхёвди, то мы бы уже не болтали попусту, а полным ходом шли в Фюну.

      – Оденсе! – решил я.

      И драккар взрезал воду Роскилле-фьорда.

* * *

      – Скажи мне, братец, что ты думаешь по поводу гибели Хрёрека? – задал я Медвежонку второй вопрос, который не давал мне покоя. Первый, естественно, был о Гудрун…

      – Думаю, Хрёреку Соколу не стоило ссориться с Сигурдом, – буркнул Свартхёвди.

      – Он вступился за своих, – напомнил я. – Сигурд обидел его родичей.

      – Вот и сказал бы об этом Сигурду. Уверен: Змееглазый дал бы ему что-нибудь, чтобы загладить обиду. Сигурд Рагнарсон – не худший из братьев. И не жаден. Ты ведь знаешь: он заплатил выкуп за убийство отца Скиди, Одды-хёвдинга, хотя убил его не в поединке, а во время игры в мяч.

      Да, я слышал эту историю. Сигурд заплатил – и щедро. Правда, в то время ему было лет шестнадцать.

      – Так что не за своих родичей вступился Хрёрек, а встал на сторону Харека-конунга, который сам знаешь как относится к Рагнару и его сыновьям. Харек-конунг Сигурду не по зубам, а вот Хрёрек Сокол – другое дело. Вот Рагнарсон и отомстил.

      – А мы? – спросил я.

      – Что – мы? – не понял Свартхёвди.

      – Мы же с тобой вроде как из его хирда. Получается, мы должны отомстить за нашего конунга?

      Медвежонок расхохотался… И тут же скривился от боли.

      – Ульф, – прошипел он сквозь зубы. – Думай, что говоришь. У тебя – свой хирд…

      – Был! – перебил я.

      – Был или нет, неважно. Но ты ушел от Хрёрека. И я тоже. Из всех нас только Ове Толстый состоял с Хрёреком в кровном родстве. Мы – нет. И конунг над нами не Хрёрек, а Рагнар. Следовательно, в этом споре ты должен был встать не на сторону Хрёрека, а на сторону Сигурда Змееглазого. Забудь о Хрёреке. Нам нет до него дела.

      – Можно я задам тебе один вопрос?

      – Да хоть сто, – разрешил Медвежонок.

      – Как ты, сёлундец, попал в хирд Хрёрека?

      – Так вышло. Его драккар пришел в Роскилле семь зим назад. А я был тогда мальчишкой, который искал, в какой сапог сунуть ногу[4]. Мне понравился сокол, нарисованный на парусе Хрёрекова драккара. И сам он тоже понравился. Грозный. А Хрёрек, как оказалось, слыхал о моем отце. И о моем деде Хальфдане. Он спросил: не берсерк ли я? Узнал, что нет, и принял в хирд. Примерно так же, как и тебя. Только я сразу стал дренгом.

      – Сразу – дренгом?

      Медвежонок ухмыльнулся.

      – Нет, сначала он велел меня проверить. Проверить, насколько я хорош. И проверял меня не увалень Стюрмир, а сам Ульфхам Треска.

      – И что?

      – Как что? Ульфхам меня побил, конечно. Но я тоже достал его пару раз, так что Треска решил, что я – подходящий. Но ты не обижайся, брат, что тебе достался Стюрмир. Я был при оружии и намного моложе, чем ты. А еще Хрёрек знал, какого я рода. Что же до тебя, то я считаю: Хрёрек отнесся к тебе неплохо. Будь я на его месте, то вообще не принял бы в хирд чужака, о котором ничего не

4

«Сунуть ногу в сапог» – часть обряда, по которому новичков принимали в род. Или в хирд.