Христианская гармония духа. Н. Н. Неплюев

подверглось бы осуждению и было бы признано опасною и вредною утопией.

      На первый взгляд может показаться несправедливым отнести последние настроения к аду внутри человека, к геенне огненной, к рабству подзаконному. На самом деле сделать это вполне основательно. Ведь и тут царствуют ощущения, а любовь и разум неизменно остаются рабами, все равно, признанными или не признанными, почетными или униженными, во всяком случае, рабами на службе ощущений. Пока царствуют ощущения, они только пользуются услугами разума и любви, не переставая быть теми же властными, не стесняемыми ни любовью, ни разумом ощущениями, ненасытными по самой природе своей, грубо эгоистичными и тем самым делающими рабство подзаконное явлением неизбежным, насущною потребностью общества, которое без того быстро дошло бы до состояния анархии.

      Само собой, нет человека, нет народа, нет церкви поместной, которые представляли бы из себя пример известного настроения в чистом виде.

      Каждый человек способен испытывать разные настроения, переходить в течение своей жизни от одной степени дисгармонии к другой, в отдельные моменты своего земного существования возвышаться от позора высшей дисгармонии скотоподобного человека до святой гармонии человека богоподобного и падать от святой гармонии до низших степеней позорной дисгармонии. Вполне основательно и справедливо, кажется мне, отнести человека к типичным представителям той степени дисгармонии, которая, наичаще в нем проявляясь, становится господствующей и обусловливает собою характер его жизни и отношений к самому себе, к Богу, и ближним.

      Еще более невозможно, чтобы было однородно настроение миллионов разнообразных индивидуальностей, входящих в состав известного народа или церкви поместной. Это и дает возможность радикально расходиться в оценке нравственного достоинства известного народа или церкви поместной, смотря по тому, какую группу лиц принимают за их типичных представителей, а еще чаще – какие факты их жизни выбирает симпатия или антипатия для тенденциозной подтасовки их в пользу восхваления или осуждения.

      Совершенно основательным и справедливым, кажется мне, строго разграничивать народ и государства, рядовых членов церкви и представителей церковной власти. Известно, что даже там, где народ, обладая политическими правами, принимает участие в устроении государственной жизни и с тем вместе несет и соответствующую тому ответственность, государственная и международная нравственность резко отличается от нравственности общественной. Там, где народ никаких политических прав не имеет и на управление церковью не влияет, это разграничение очевидно необходимо.

      При определении нравственного достоинства известного народа или церкви поместной нельзя принимать в расчет ни действия властей, ни отдельных выдающихся представителей этих общественных групп, а надо вникнуть в смысл жизни большинства, понять, какое место в этой жизни занимают любовь, разум и ощущения, какая комбинация этих трех элементов является