Осквернитель. Павел Корнев

я поправил шейный платок и продолжил наблюдать за переходившим от стола к столу пареньком, который вис на подруге уже зачастую лишь затем, чтобы просто устоять на ногах.

      Вот чего ради они так рискуют? Полторы тысячи крон – это бесовски большая куча золота, так зачем им продолжать игру?

      Одна лишь жадность и азарт тому причиной?

      Я нахмурился, потер переносицу и вдруг неким наитием уловил, что именно не давало покоя.

      Бесов праздник, да парень выбирал именно те столы, за которыми предпочел бы играть я сам! Но меня смущали развешенные на стенах зеркала, а он чего привередничает?

      Неужто по этой самой причине?

      Но тогда…

      Боясь спугнуть удачу, я сбежал на первый этаж, подскочил к допивавшему очередной бокал молокососу и лихорадочно затряс его руку.

      – Потрясающе, просто потрясающе! – не дав опомниться ни ему, ни спутнице, заголосил я на весь зал. – Это просто невероятно! Просто удивительное мастерство! Мастерство, достойное восхищения! Не понимаю, как я мог упустить виртуоза такого уровня! Браво, маэстро!

      Парень удивленно разинул рот, а вот девушка моментально пришла в себя и чарующе улыбнулась:

      – Мы недавно приехали в столицу… – На щеках у нее залегли очаровательные ямочки, глаза просто искрились от счастья.

      Чувствуя, как бегут по спине мурашки, я еще несколько раз встряхнул вялую ладонь игрока, потом отпустил его и обвел рукой переполненный зал:

      – Полагаю, вся почтенная публика собралась здесь с одной лишь единственной целью – посмотреть на вашу фееричную, не побоюсь этого слова, игру. Так давайте устроим праздник, игру века с невероятными ставками! – Я так усердно растягивал в улыбке уголки рта, что у меня заболело лицо. – Ваш выигрыш против аналогичной суммы игорного дома. Что скажете?

      Девица лукаво облизнула губы и мягко произнесла:

      – А разве вы владелец этого заведения?

      – Я его коллега по игорному делу, – честно сознался я. – В случае вашего выигрыша предлагаю продолжить игру в «Рваном парусе». И приглашаю почтенную публику последовать за нами!

      – В карты? – слегка заплетающимся языком произнес паренек. – Играть в карты?

      – Разумеется! Классика, без всяких новомодных извращений.

      – А давайте! – Паренек отставил пустой бокал и посмотрел на спутницу: – Так, дорогая?

      – Так, любимый, – ответила та.

      – Ждите, сейчас все организую, – пообещал я.

      – Минутку! – Игрок вцепился в лацкан моего камзола и, дыша густым перегаром, спросил: – А здесь не подают ничего более забористого? Я бы с удовольствием употребил что-нибудь с родины моей ненаглядной… Ну, вы понимаете…

      – Уверены? – озадачился я.

      Зрачки паренька оказались сильно расширены, в них явственно поблескивало недалекое безумие. Вязкое, липкое, пугающее.

      – А что в этом такого? – простодушно захлопала длиннющими черными ресницами девица. – Мы будем вам очень признательны…

      – Не проблема, – пожал я плечами. – Но не на людях, хорошо? Что насчет бара на втором этаже?

      – Здесь есть бар? Отлично! –