Коварный губитель человеческих душ. Василий Боярков

подгоняешь машину и затем до вечера освобождаешь квартиру, либо я свяжусь с твоим непосредственным руководством и расскажу ему все о твоих жутких «подвигах», поверь – синяки на теле найдутся!

      – Без алиментов останешься! – уже довольно грубо промолвил Аронов и полностью отключился от сотовой связи, после чего еле слышно, только лишь для себя добавил: – Ну, ты, оказывается, и «мразь»… Как я прожил с тобой добрый десяток лет – даже не представляю?

      Где-то в глубине души влюбленный мужчина еще надеялся, что все это какая-то сверх невероятно хитрая провокация, направленная исключительно на то, чтобы стянуть с него как можно побольше денег, но давний опыт сотрудника внутренних органов определенно и крайне настойчиво подытоживал: «Проснись, «дурачок», тебя развели как последнего «лоха», а если хочешь хоть с чем-то остаться, то поспеши, и действуй решительно!» Убежденный в подобных мыслях, полицейский сотрудник отправился прямиком к тому человеку, которому и собиралась в первую очередь жаловаться супруга.

      Погосов Геннадий Петрович был со своим подчиненным практически одногодками, однако начал служить сразу же после армии, а являясь еще и коренным москвичом, быстро продвинулся по служебной лестнице и теперь заведовал огромным отделом. Своей внешностью он являл человека тучной комплекции, свидетельствующей только о том, что он крайне доволен сложившейся жизнью и давно уже ведет сидячий, малоподвижный, но респектабельный образ жизни; ростом при этом едва ли он достигал отметки в сто шестьдесят сантиметров и общим видом напоминал сказочный колобок. Касаясь его лица, следует отметить, что оно было круглым, широким, с выпирающими щеками; карие, с голубоватым оттенком, глаза выражали, кроме напускной строгости, еще глубокий аналитический ум, невероятную проницательность и несвойственное должности милосердие (про таких людей обычно говорят – этот человек находится на своем месте); коротка стрижка черных волос едва скрывала круглую голову, выставляя на «показ» небольшие, плотно прижатые ушки. Одет он был в полковничий мундир полицейского и, придав себе грозный вид, восседал в своем кабинете, предаваясь равномерному течению служебного дня. Он только что отпустил очередного сотрудника и, несколько озадаченный, размышлял над полученной информацией, когда к нему на прием напросился не в меру взволнованный участковый. Отличительного чертой руководителя было то, что он всегда старался входить в положение своих подчиненных, а зная сложную ситуацию в судьбе посетившего его человека, постоянно попадавшего во всяческие трудные, скорее даже неординарные, ситуации, встревоженный, насторожился, пригласил его войти и предложил излить суть случившейся с ним проблемы.

      – Товарищ полковник, – начал крайне встревоженный Павел дрожащим от волнения голосом, приближаясь почти вплотную к столу, где сидел со строгим видом руководитель, – у меня очень сложная семейная ситуация и мне в какой-то мере необходима и Ваша прямая помощь.

      – Что случилось? – поинтересовался