Молчаливый слуга. Кэтрин Рид

священника для отпущения грехов несчастного. Отец Грегори в этот раз взял с собой дочь. Стоило открыть дверь в таверну, располагающуюся на первом этаже гостиницы, и Джейн услышала знакомый голос.

      – Боже, она так убога! Все время улыбается, а вчера еще и очки надела. Лошадь в очках, представьте. Но я быстро избавил себя от созерцания этого ужасного зрелища!

      – Это как? – спросил один из смеющихся в компании мужчин.

      – Я снял с нее очки и надел на себя. В этот момент мир стал расплывчат, но прекрасен.

      – Не забудь надеть очки, когда полезешь в кровать со своей лошадкой!

      – Точно! Точно!

      Джейн и отец прошли к лестнице. Она видела, как шея отца покрывается красными пятнами.

      – Кстати, если я не ошибаюсь, вон твоя рыжая лошадка отбивает каблуками по полу.

      Девушка посмотрела в глаза очень симпатичного молодого человека. Они были пьяны и безразличны к ней.

      – Господи, да и ладно, кому ж такая тощая кляча нужна.

      Вечером отец Грегори сказал, что он не желает слушать, как пьяные мужчины обсуждают ее, и впредь попросил не выходить из дома без его ведома. В городе и окрестностях эта история долго ходила по людям. Дамы прикрывали рот ладошками и, слегка улыбаясь, говорили: «Ах, бедняжка». Мужчины пускали в обиход обидные прозвища.

      С тех пор Джейн следовала наставлениям отца. Она практически всегда сидела дома, и ее кожа стала от этого бледной, словно молоко. Девушка ни с кем не общалась. И только Эрик, ее верный друг детства, тайком ходил к ней. Он уже тысячу раз говорил ей, что она очень красива. Джейн лишь смеялась в ответ, воспринимая его слова как остроумную шутку. «Что будет, если я женюсь на ней? Парень ниже своей избранницы?» – думал он. Перед его взором предстала Джейн и он рядом с ней, словно ребенок, но не муж.

      Эрик думал, что девушка страдает из-за подлого поступка, обманутых надежд, однако на самом деле ее чувства никоем образом не были связаны с бездушным повесой. Душу Джейн терзало совсем другое, а именно чувство ее полной несостоятельности в жизни как человека. Во всей этой ситуации, люди и отец видели только ее вину. Ей, как женщине, приписывался порок соблазнения. А Джейн лишь хотела найти в приятном молодом человеке родственную душу, хорошего друга.

      – Тогда мы обязательно что-нибудь придумаем, – скромно добавил Эрик.

      – Господи, ты говоришь так, как будто я уже прокололась! Все будет хорошо, через месяц я вернусь домой, никто и не заметит моего отсутствия.

      Вот впереди показался знакомый дом, и Джейн взглянула на своего друга.

      – Ну, прощай!

      – Прощай!

      Девушка смело вышла на аллею, она пошла по дороге, по которой еще вчера делала стрекача. Последний взгляд на Эрика и прошлую жизнь, и вот под туфлями с пряжками зашуршал гравий. Зеленая лужайка канвой обрамляла путь к новой жизни.

      Джейн постучала в дверь и сразу достала записную книжку, написав в ней фразу: «Здравствуйте, меня зовут Джон Блэк! Я ищу работу!».

      К ее удивлению довольно