Сказки старого Волхова. Вадим Анатольевич Кузнецов

крики разорвали сонную дрему, одолевающую Болеслава. Это первые торговцы зазывали покупателей, нахваливали свой товар. Чего только не предлагали! Ковры персидские, добрых коней да всякую другую скотину, обувку справную, одежу для любого чина и сословия, цветастые ткани, яства заморские, домашнюю утварь, посуду и совсем уж диковинные вещи, чего сельский парень никогда не видывал. Рядом со знакомыми кушаньями, вроде селедки и соленых грибов, соседствовали необычные южные фрукты, непонятно как не испортившиеся при длительном путешествии. Известно было, что на юг, там, где бьется о желтый песок Русское море, дней пятнадцать идти. Хоть, и по рекам да по наезженным трактам, но путь не близок. А разбойников да других каверз, чем южнее, – тем больше, ибо леса там кончаются, сменяясь голыми выжженными степями. Бродяг, конечно, и в северных чащобах хватало, но чаще – пеших. Конные степняки опаснее: налетят, будто ветер, награбят и также быстро по маковым полям развеются. Пойди, поищи ветра в поле!

      Народу толкалось много, все разного чина и сословия. Купцы в меховых шубах, несмотря на теплую пору; холопы – босые и в рванье; мастеровые, одетые скромно, но добротно. А посреди площади развлекали люд скоморохи. Один бил в большой бубен, другие прыгали с малыми бубенчиками рядом, совершая разные удалые выкрутасы. То на руках пройдутся, то колесом согнутся. Немного в стороне толстый купец потчевал народ хмельным медком. Шум и гам стоял такой, будто все тут пришли на праздник, а не на обычную ярмарку.

      – Поберегись! Посторонись! – раздался властный голос, и на брусчатку выехали двое конных гридней. Болеслав заметил, что за ними идет скорбный тележный караван. На телегах сидели плачущие бабы с детьми, а мужики понуро шли рядом, со связанными руками. Это вели к князю бывших разбойников и душегубцев.

      – А баб и детей за что? – удивился Болеслав.

      – А куда муж, туда и жена! – раздался осторожный голос. – Будет пир из человечинки…

      – Что? – изумился ученик кузнеца.

      – Зло обитает в подвалах ладожских… – продолжил давешний скоморох, но как только Болеслав попросил рассказать подробнее, тот сразу прикинулся убогим, пустил соплю из носа зеленую, замычал да отошел в сторону.

      – Да не слушай ты его! Не видишь – убогий! – рассудила Олеся. – Мало ли за что людей в крепость ведут. В одном правда, коли муж – вор, то и жену его к рукам забирают. А у князя нашего, Жирослава, работа для любого найдется. Не сам же он себе порты стирает… – хихикнула рыжая и прыснула в кулачок.

      Олеся долго не мудрствовала. Она просто расположила узкую телегу с краю, вдоль проезжей дороги. Получилось неплохое торговое место. Коня к тому времени уже отправили в местную конюшню для отдыха. Это также входило в правила рынка, ведь любое животное требует надлежащего ухода, да и посторонних запахов будет меньше, что скажется на общем количестве покупателей.

      Болеслав по просьбе Олеси достал малый кузнецкий набор (откуда и были уже знакомые клещи) и приколотил на борт телеги подкову. Теперь