Радужная вдова. Роман Канушкин

поднялся. Лютый ему одобрительно кивнул:

      – Почувствовал? Да? Лишь совсем чуть-чуть, но было. Точно?!

      – Точно, – согласился водитель, не очень представляя, о чем идет речь.

      Лютый снова одобрительно кивнул:

      – Ты в общем-то молодец. Пойдем обратно. Пойдем еще выпьем.

      Но перед самым входом в ресторан Лютый проговорил ему на ухо:

      – Не забывай, понял?

      – Чего?

      – Как прыгнули. – Он перешел на шепот: – И тогда я поделюсь с тобой расписанием. Т-с-с…

      В тот вечер водитель дал себе слово держаться за Лютого.

      А чуть позже Лютый сколотил бригаду, состоявшую сначала из двенадцати «семей», и предложил «крышу» Рижскому рынку. В те годы промышлял там некий азербайджанец по имени Фарид, который пытался заняться тем же. Лютый, Владимир Ильич, высказался в том духе, что не мешало бы Фариду ехать на родину, где имеются инжир и гранатовый соус. Фарид заявил, что рынок его. Вечером того же дня закололи одного из приближенных Владимира Ильича. Разборка с азербайджанцами была молниеносной и кровавой. Фарида обнаружили в собственном «БМВ» с простреленной головой. Примерно в ту же пору Владимир Ильич получил кличку Лютый.

      Затем он попытался договориться с чеченцами, одной из самых мощных на ту пору группировок, чтобы не мешать друг другу.

      – Чехи – нормальная братва, с ними можно добазариться, – заявил он в своей бригаде. – Но ребята они дерзкие и держатся друг за друга, поэтому такие крутые. Против них только национализм может попереть.

      Его бригада разрасталась, он пытался подмять под себя автомобильный рынок – Южный порт. Заключал временные перемирия с другими бригадами, но обязательства нарушались; бесконечные «стрелки», встречи, где пробовали утрясти возникающие проблемы, чаще всего заканчивались стрельбой. Лютый оставался верен своей кличке, был дерзок и беспощаден, но начинал уставать.

      – Беспредельщики, пора с ними заканчивать… Никаких понятий. Если хочешь выжить, пора вводить бизнес в цивилизованное русло.

      И это был новый поворот, который Лютый начал, подчиняясь своей безошибочной интуиции. Он договорился с двумя мощнейшими московскими группировками о совместных действиях против беспредела «гостей», и на улицах Москвы началась настоящая война. Лютый ее выиграл и всерьез попытался придать криминальному бизнесу более респектабельное лицо. Тем более пришло время торговли металлами, а позже – время банков, политики и большой нефти. Он объявил всю свою бригаду своей семьей и создал что-то вроде финансово-криминальной империи, где на последней характеристике акцент делался все реже и реже. Вокруг него гибли люди, партнеры и конкуренты, но ему удалось избежать двух покушений и несколько предотвратить, иногда физически уничтожая и исполнителей, и заказчиков. Он стал «покровителем искусств», вел модную клубную жизнь, открыл собственный клуб и казино и даже прослыл меценатом. Называть его по кличке разрешалось теперь лишь избранному кругу приближенных, для всех остальных в